Читаем Левиафан 2. Иерусалимский дневник 1971 – 1979 полностью

Была Наташа Рубин, вдова Ильи Рубина. В конце концов выяснилось – это тот самый Рубин, которого я знал по Москве. Он умер от инсульта при поездке в Хайфу. С Наташей вспоминали Москву и знакомых, обедали.

Был Шура Богомольный, его направил А. Зельдич. Шура предлагает дать ему деньги для игры на бирже. Мы беседовали о бирже, и Шура рассказывал о себе. Он математик в университете. Мы беседовали до поздней ночи, он симпатичный парень.

17 ноября. 5. Иерусалим. Был в отеле «Мория», там девочки из Исарта агитируют заплатить за участие в книге художников. Я сказал, что меня они должны печатать бесплатно. Встретил там Дуду Герштейна и Аарона Бецалеля.

Был в Доме художника. Выбирал работы Д. Ракии на его выставку, расставил и выбрал выставку-продажу галереи. Говорил с Асафом Бен-Менахемом и Эфраимом Пелегом, они жалуются на то, что газеты не написали о них критику. С Милкой Чижик смотрел работы русских олим Копельницкого и Айзенштадта (очень слабо и плохо). С Астар и Шушанной занимался делами Дома. Говорил с А. Мошнягером. Беседовали с А. Офеком, обсуждали дела.

Взял Ирку из «Става», были в магазинах, купили Златке балетный костюм.

У нас вечером был Саша Аккерман.

Послезавтра в Иерусалим приезжает Садат[95].

18 ноября. 6. Иерусалим. Утром я был у Феликса Дарнеля, архитектора.

Там я встретился с Аароном Бецалелем, он рассказал мне, что представляет собой моя выставка в Чикаго, как это выглядит. Он привез мне приглашение.

У меня был некто Яков Абнов, оле из России, отставной полковник. Он привез мне список книг (по следам статьи в «Нашей стране»), но все книги не по моему профилю.

Вечером мы заехали к Мордехаю Эвен-Тову и Кларе.

Заехали к Саше Бененсону. Раскин был недолго и удалился к больной Марише, а мы пили чай и беседовали до 2.30 ночи.

Дома я еще копался с книгами.

19 ноября. Шб. Иерусалим. Мы спали до 12 ч. дня, а дети играли в квартире. Читал с Иркой.

Вечером, наконец-то, чудо нашего времени – Анвар Садат приехал в Израиль. Мы не отрывались от телевизора.

Была Юля Шкилер.

Был Феликс Дектор.

Из-за приезда Садата у нас нынче вечером было пусто.

20 ноября. 1. Иерусалим. Весь день смотрел по телевизору передачу о Садате в Иерусалиме.

Ирка с работы пришла пешком, все дороги перекрыты из‐за Садата.

Был Саша Аккерман, с ним и с Иркой слушали речи Садата, Бегина, Переса по телевизору.

Яшка пошел ночевать к Габи, Златка выла и ныла, играла со мной в фишки и легла спать на Иркино место.

Ирка приболела, очевидно, простыла.

У меня упадок настроения: некоторое напряжение перед армией, и не нравится мне вся эта поездка и действия Арария.

21 ноября. 2. Иерусалим. Телевизор – встречи Садата в Иерусалиме.

Поехал за Иркой и еле пробрался в «Став», все перекрыто из‐за Садата; я кружил по всему городу.

С Иркой были в Шекеме и на рынке. У нас были Боря Азерников, Саша Аккерман и заходил Арье Зельдич. Ирка готовит меня к армии.

22 ноября. 3. Иерусалим. Махане Арье. Утро. Яшенька и Златка пошли в школу. Мы с Иркой на автобус – она в «Став», я в Невей-Яков.

В лагере артиллеристов Невей-Яков встреча с товарищами по полку. Получение военного имущества и оружия. Распределения. Я попал на базу в Самарию. Мы выехали на автобусе в долину Иордана и приехали в лагерь Арье. Там ожидали дальнейшего. Смотрели кино, обедали, ужинали, гуляли, беседовали, спал под небом в мешке.

23 ноября. 4. Махане Арье. Махане Иосеф. Завтрак. Джип. Мы посланы охранять склад боеприпасов «Миткан Махане Иосеф». Я, Яков Шостер (сантехник), Борис Клайнман (рабочий), Моше Леви (корректор), Шломо Твизер (шофер), Ами Галили (экономист), Давид Натан (рассыльный).

24 ноября. 5. 25 ноября. 6. 26 ноября. Шб. 27 ноября. 1. 28 ноября. 2. 29 ноября. 3. 30 ноября. 4. Миткан Махане Иосеф. Целыми днями мы свободны в пределах лагеря. Читаю о войне за независимость, о 6-дневной войне, об английском театре. Играю в шеш-беш, шашки, шахматы. Ночью дежурим по 3 часа, езжу в джипе по территории, обходим с Шостером территорию и беседуем о жизни. Утро. Рассвет. Тишина. Пишу стихи. Ужины и беседы за ужином. Ночные чаевничанья. Утренний сон допоздна. Солнце. Неспешные разговоры. Всего нас 11 человек, не считая овчарки Кушит. На курорте не бывает таких условий.

1 декабря. 5. Миткан Махане Иосеф. Иерусалим. Утро. Солнце. Завтрак. Игра в карты с Борисом и Яковом.

Отправился в отпуск. От нашего лагеря шел пешком, встретил наш джип и был подвезен ок. 12 км, взял тремп – на машине Шекема доехал до Махане Арье, далее подъехал на легковушке до Масауа и оттуда доехал в Иерусалим на автобусе.

В автобусе по пути домой вдруг встретил Ирку, и мы приехали домой. Яшенька и Златка спрятались в кухне и выскочили с воплями радости нам навстречу.

Перейти на страницу:

Все книги серии Критика и эссеистика

Моя жизнь
Моя жизнь

Марсель Райх-Раницкий (р. 1920) — один из наиболее влиятельных литературных критиков Германии, обозреватель крупнейших газет, ведущий популярных литературных передач на телевидении, автор РјРЅРѕРіРёС… статей и книг о немецкой литературе. Р' воспоминаниях автор, еврей по национальности, рассказывает о своем детстве сначала в Польше, а затем в Германии, о депортации, о Варшавском гетто, где погибли его родители, а ему чудом удалось выжить, об эмиграции из социалистической Польши в Западную Германию и своей карьере литературного критика. Он размышляет о жизни, о еврейском вопросе и немецкой вине, о литературе и театре, о людях, с которыми пришлось общаться. Читатель найдет здесь любопытные штрихи к портретам РјРЅРѕРіРёС… известных немецких писателей (Р".Белль, Р".Грасс, Р

Марсель Райх-Раницкий

Биографии и Мемуары / Документальное
Гнезда русской культуры (кружок и семья)
Гнезда русской культуры (кружок и семья)

Развитие литературы и культуры обычно рассматривается как деятельность отдельных ее представителей – нередко в русле определенного направления, школы, течения, стиля и т. д. Если же заходит речь о «личных» связях, то подразумеваются преимущественно взаимовлияние и преемственность или же, напротив, борьба и полемика. Но существуют и другие, более сложные формы общности. Для России в первой половине XIX века это прежде всего кружок и семья. В рамках этих объединений также важен фактор влияния или полемики, равно как и принадлежность к направлению. Однако не меньшее значение имеют факторы ежедневного личного общения, дружеских и родственных связей, порою интимных, любовных отношений. В книге представлены кружок Н. Станкевича, из которого вышли такие замечательные деятели как В. Белинский, М. Бакунин, В. Красов, И. Клюшников, Т. Грановский, а также такое оригинальное явление как семья Аксаковых, породившая самобытного писателя С.Т. Аксакова, ярких поэтов, критиков и публицистов К. и И. Аксаковых. С ней были связаны многие деятели русской культуры.

Юрий Владимирович Манн

Критика / Документальное
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)

В книгу историка русской литературы и политической жизни XX века Бориса Фрезинского вошли работы последних двадцати лет, посвященные жизни и творчеству Ильи Эренбурга (1891–1967) — поэта, прозаика, публициста, мемуариста и общественного деятеля.В первой части речь идет о книгах Эренбурга, об их пути от замысла до издания. Вторую часть «Лица» открывает работа о взаимоотношениях поэта и писателя Ильи Эренбурга с его погибшим в Гражданскую войну кузеном художником Ильей Эренбургом, об их пересечениях и спорах в России и во Франции. Герои других работ этой части — знаменитые русские литераторы: поэты (от В. Брюсова до Б. Слуцкого), прозаик Е. Замятин, ученый-славист Р. Якобсон, критик и диссидент А. Синявский — с ними Илью Эренбурга связывало дружеское общение в разные времена. Третья часть — о жизни Эренбурга в странах любимой им Европы, о его путешествиях и дружбе с европейскими писателями, поэтами, художниками…Все сюжеты книги рассматриваются в контексте политической и литературной жизни России и мира 1910–1960-х годов, основаны на многолетних разысканиях в государственных и частных архивах и вводят в научный оборот большой свод новых документов.

Борис Фрезинский , Борис Яковлевич Фрезинский

Биографии и Мемуары / История / Литературоведение / Политика / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное