Levin Pyiltsa fey i zakoldovannyiy ostrov

— Продолжай, — повторила Мать-Голубка. Какая печаль может сравниться с утратой яйца?

Динь кивнула.

— В первый же день, когда я спасла его от акулы, я показала ему мою мастерскую. Всё-всё показала. Он смотрел, как я чинила кастрюлю.

Тут она всхлипнула, и слёзы потекли у неё по щекам. Горькие воспоминания оказались такими живыми, точно всё происходило только вчера.

— А когда я закончила работу, — она снова всхлипнула, — он сказал... он сказал: «Какой я умный, что взял себе в подружки самую лучшую фею». — Динь отвернулась и расплакалась.

— Он вовсе так не думал, — продолжала она. — Если он на самом деле считал, что я лучшая, зачем он приволок на остров эту Венди? — Динь, рыдая, рухнула на песок. — Зачем он проводил с ней всё своё время?

Мать-Голубка на мгновение отвлеклась от своего горя. «Бедная Динь, — подумала она. — Надо же, она до сих пор держала всё в себе и ни с кем не делилась...»

Рени и Видия спали почти до самого заката.

— Дорогое дитя, — сказала Видия, проснувшись, — что же ты не разбудила нас? Ты думаешь, нам можно терять время? Ты так думаешь, да?

Даже Рени заметила, что Прилла могла бы быть посообразительней. Прилла с тоской подумала, что сообразительность — это тот талант, которого у неё тоже нет.

Взявшись все вместе, они оттащили мундштук в сарай на Площади Фей. Как и обещала Ри, там лежало разбитое яйцо и стояла маленькая тележка, к которой были прикреплены воздушные шарики, посыпанные пыльцой. К тележке был привязан шнурок, за который феи могли везти её по воздуху.

А ещё королева приготовила для них сюрприз: их ждал шоколадно-инжирный пирог, который испекли ещё до урагана, но покрыли свежей глазурью. Глазурь была белая, а на ней красными буквами было написано: «Поздравляю с первым успехом!»

Рени решила, что теперь они отправятся на поиски пера золотого ястреба, потому что в Русалочьей лагуне ночью может быть опасно. Русалки ночами заводят свои самые таинственные песнопения. Неуклюжики от этих звуков часто теряют рассудок, а феи так и вовсе превращаются в летучих мышей. Даже рыбы стараются не заплывать в лагуну по ночам.

А отправиться к ястребу ночью было как раз очень даже разумно. Рени сняла перекинутую через плечо лямку мешочка с пыльцой, развязала его и сыпанула понемногу на каждую из участниц поисков.

Пыльцы оставалось всего на два дня.

Расстояние от Площади Фей до реки зависело от того, какого размера захочет быть остров Нетинебудет. Сегодня его размеры были довольно внушительны, так что им предстоял немалый путь.

Феи пролетели над банановым лесом, с которым жестоко обошёлся ураган. Пролетели над деревней банановых фермеров тиффинов. Тиффины, у которых уши как у слонов, росточком доходят неуклюжикам примерно до пояса. Однако речь сейчас не о них. Заметим лишь, что феи с ними торгуют.

Похолодало. Прилла и Видия размахивали в полёте руками и ногами, чтобы согреться. А Рени было как всегда жарко, и она вытирала пот своим носовым листочком.

Видия то улетала вперёд, то возвращалась и критически наблюдала за полётом Приллы и Рени.

— Дорогушечки, — сказала она наконец, — вы так смешно машете крыльями! Непонятно, как вам вообще удаётся лететь.

Ни Прилла, ни Рени даже и не подумали ответить. Они волновались за Мать- Голубку. Прилла надеялась, что та не очень плоха. А Рени надеялась, что та пьёт достаточно жидкости. Они обе отказывались верить, что Мать-Голубка к этому времени могла уже умереть. Но где-то на краю сознания этот страх всё-таки гнездился.

После того как погибло яйцо, золотой ястреб стал что-то очень быстро уставать. Когда стемнело, он был рад вернуться в своё гнездо, которое было устроено на верху самого высокого из стоячих камней на другом берегу широкой реки.

Видия вспомнила, что ястребы обычно сваливаются с неба и, не медля ни секунды, накидываются на свою жертву. «Вот бы и феи могли бы так же!» — подумала она.

Золотой ястреб весь день летал позорно низко. Ему было боязно «сваливаться с неба». Он страшился разбиться о землю.

Рени слышала, что у золотого ястреба завораживающий взгляд. Как только он уставится на тебя своим взглядом, так ты теряешь волю и даже не можешь двинуться с места.

Зрение золотого ястреба ослабело. Он всегда мог летать как угодно высоко и при этом различать каждую травинку на лугу. Но сегодня он видел внизу только зелёное расплывшееся пятно. И хуже того: он два раза за день принял за кролика простой камень.

В конце концов он схватил было белку, но та мазанула его хвостом по глазам и удрала. Никогда ещё он не терпел такого унижения.

Через три часа феи достигли реки и двинулись вверх по течению. Видия, летевшая впереди, заметила гряду стоячих камней, окружённых соснами.

Феи опустились на верхушки деревьев и стали осторожно приближаться к гнезду. Ястреб был в гнезде — тёмным силуэтом он выделялся на фоне звёздного неба.

Ястреб не спал. Он промёрз до костей. Он боялся свалиться с камня.

Глава ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ.