Левитикон, или Изложение фундаментальных принципов доктрины первоначальных католических христиан

Все это уже для нас исторические события; будущее удостоверит то, что остается в апокалиптической картине. Она все еще грозит нам великими бедствиями. Великой битвой, которая должна состояться при Армагеддоне (слово, обозначающее или желающее выразить полное поражение) между всеми царями и народами, и проигранной царями. После этого поражения и в апокалиптических метафорах Юнг предполагает очевидной чудовищную анархию.

§XXVI.

После этого поражения и после этой анархии дракон будет скован; восторжествует чистое учение Иисуса, и мир станет всеобщим на протяжении тысячелетия.

Святой Иоанн завершает свое видение так, как и начинал, утверждая, что именно он его и написал (глава 1 – глава 22). Эта чуткость непременно должна рассматриваться как пророческая; ибо он предвидел и то, что есть; а иными словами – до сих пор мало людей верит, что Апокалипсис является произведением сего Апостола (5), и еще меньше в возможность его истолкования.

§ XXVII.

Если бы автор Апокалипсиса являлся романтическим поэтом нашего времени, то мы сочли бы эту книгу возвышенной. Тем не менее, рука, писавшая Евангелия, шедевр Апостола или даже философа, заслуживает определенного доверия. Нельзя думать, что он желал оставить семи церквам столь странное и непонятное завещание и даже, осмелимся сказать, абсурдное, если оно не предстает пророческим или провидческим. И мы спрашиваем здравомыслящих людей: кто мог бы увидеть в сих величественных разнообразных картинах, разворачивающихся в таком порядке истории, только бесформенный и лишенный сущности плод старческой слабости или экстравагантности химерического бреда; да еще чтобы со всей вероятностью вычисление, усложненное стольким количеством эмблематических фигур и мистических цифр, совпадало бы с историей в 180о лет, если бы оно не оказалось провидческим и не происходило от разумения, находившегося в состоянии наивысшей ясности сознания?

Кажется даже невозможным, чтобы столь богатое и столь удачное воображение стало упорядоченным в такой огромной картине. Может ли то, что мы называем случайностью, произвести события в единственном предсказании об ¥2 времени или 1, 2 временах?.. Говорят, что все предвидения или пророчества составлялись уже после фактов, но не перед ними; но здесь мы имеем очевидные доказательства противоположного. Бензель написал за сорок лет до Французской революции (являющейся в некотором роде вселенской революцией), и Юнг писал в 1797 году. Теперь же мы располагаем столькими исполнившимися фактами, подтверждающими точность их предвидения, что оказалось бы почти смехотворным желать их объяснять словом случайность, словом с пустым смыслом, но которое во всех примерах оставалось столь же непонятным, сколь и слово откровение, как мы его разумеем обычно. А что, если это не так, или если это не может быть случайностью? А сие предвидение, человеческое предвидение согласно обычному порядку разумений? Отнюдь. Не являлось ли это откровением или пророчеством, исходя из восприятия данных слов (§ 8), или даже предвидением в порядке законов магнетического экстаза или откровения в результате особых состояний, в которых мы знаем, что может находиться человеческое разумение?.. Мы не можем разрешить подобную проблему.

Впрочем, мы все еще пребываем в будущем… Подождем.

NOTA. С момента открытия великого цикла 280 000 лет, сделанного господином Бенгелем, астрономами наблюдались пять новых планет: Гершель, Веста, Юнона, Паллада и Церера; и было бы очень интересным вычислить, включаются ли их революции в солнечно-лунный период 40 000 лет, столь хорошо объемлющий движения древних планет. Мы можем только привлечь астрономов произвести данную проверку (смотрите NOTAk§io).

(Смотрите в развитии этого Примечания «Siegesgeschichte» Юнга).

Примечания

(1) Хотя сей Комментарий к книге, почитаемой в первоначальной католической Церкви, отвергается как абсурдный некоторыми самонадеянными умами и не был признан сановниками той же самой Церкви, мы подумали, что поистине замечательные сближения присутствуют между способом объяснения провидческой книги Святого Иоанна и методом истолкования Церкви, во все времена рассматривающей это произведение экстатического вдохновения в определенном роде божественным; мы подумали, повторимся, что сих сближений вполне достаточно, чтобы включить его в произведение, освящающее Апокалипсис как одну из аутентичных книг Церкви Христовой, и которое его представляет как аллегорию планетарного мироздания, где находится наша земля, и как провидческое изложение того, что должно произойти в первоначальной Церкви.