Лезвие. Книга 2. И прольется кровь (СИ)

Нельзя, нельзя думать о Снейпе, особенно сейчас! Но черт побери, как можно не думать о человеке, которого по-настоящему любишь, о том, с кем больше года прожила под одной крышей, в одной постели, о том, за кого ежечасно и ежесекундно болела душа! В конце концов, о том, кому она была обязана своей жизнью! Впрочем, нет. Жизнью она с той самой минуты, когда попала в плен в Министерстве Магии, была обязана только одному человеку - тому самому, чей приказ сейчас выполняла. Только Волдеморту и никому больше Гермиона Грейнджер была обязана тем, что до сих пор жива. Подумать только, сколько раз он давал ей шанс и сколько раз мог оборвать тоненький волосок, на котором болталось ее жалкое существование! Но Волдеморт всегда давал ей шанс, ему это было нужно. "Не заставляй меня считать, что я зря на тебя поставил". Действительно, он поставил. А вот Северус нет.

Интересно, а сложились бы вообще их отношения, если бы Волдеморт тогда не столкнул их с неизбежностью? Гермиона все больше склонялась к мысли, что нет. Ничего бы не было, Снейп бы ни на что не решился, потому что в глубине души ему никогда не была нужна именно она. Да, какое-то время он бы лелеял в себе мечту о нежной и чуткой душе юной девушки, которая спасет его от бездны и которую он сможет облагодетельствовать своими чувствами, но потом отмахнулся бы и заинтересовался какой-нибудь Джинни. Как, собственно, и произошло. Джинни же потенциально доступная. Джинни же красивая, развратная и эгоистичная. Он ведь по большому счету совсем не нужен Джинни - максимум, новое развлечение. Это ведь так похоже на то, что когда-то было в жизни Снейпа. Недосягаемая для него, но красивая Лили Поттер, яркая, сильная и, наверно, тоже эгоистичная - иначе вряд ли бы Северус испытывал к ней столько злости вперемешку с незамутненной платонической любовью.

Но самое печальное не это. Гермиона прекрасно понимала, что не сведи их с Северусом обстоятельства, ее жизнь тоже сложилась бы иначе. Она бы совершенно точно как-нибудь пережила влюбленность в человека, которого толком не знала, и нашла бы себе кого-то своего возраста. Кого-то, с кем, возможно, была бы счастлива. Она не стала бы сломленной, отвергнутой, униженной и какой-то дешевой в этих неравных отношениях. Она продолжила бы учиться. Вместе с Гарри и Роном двигалась бы навстречу полной победе добра над злом, переживая опасные, но такие прекрасные приключения, полные истинного торжества дружбы и любви над всеми невзгодами этого мира. Скорее всего, Гермиона никогда не узнала бы жизнь с такой тяжелой, гадкой и совсем не книжной стороны. Она никогда не стала бы взаимодействовать с лордом Волдемортом, никогда бы на ее теле не появилось его клеймо, а по венам бы не побежала чистая кровь Джорджа Уизли… Все было бы совершенно иначе. Но кто сказал, что хуже?..

Гермиона тряхнула головой. Поздно. Поздно жалеть о той самой Гермионе Грейнджер. Ее все равно уже нет и никогда не будет. Возможно, та была бы счастливее, живя в своих убеждениях и наивных представлениях о добре и зле, черном и белом, плохом и хорошем. Но как получилось — так и получилось, и тут уж как есть. Остается убеждать себя в том, что в этом мире ничто не случается просто так, и во всем есть смысл. Или судьба. Или ее знаки. Или проводники, поворотные моменты и люди, подобные Северусу. Ведь если бы не отношения с ним, то не было бы ничего.

Она не ожидала встречи с ним. Ей хотелось увидеть Джинни - что-то подсказывало Гермионе, что девушка не в темнице. Но пытали ли ее? Как она себя чувствует? Почему просила о помощи таким отчаянным криком?

Большинство дверей было закрыто, и Гермионе даже не хотелось знать, что за ними. Но одна — это чувствовалось совершенно точно — не была запечатана магически. Сердце Гермионы замерло, что-то неясное, смутное вырисовывалось, но она никак не могла определиться со своими догадками и потому просто заглянула внутрь. Заглянула — и охнула, ведь не узнать лицо Снейпа, пусть и скрытое в полумраке, она, конечно, не могла.

Он, похоже, спал. Гермиона сразу ощутила исходящую от него волну тяжести и боли, но не соотнесла это со своими новыми магическими способностями. Она нерешительно подошла ближе и обомлела: простыня проваливалась в пустоту ниже бедер. У Северуса больше не было ног. К горлу подступила тошнота. Но как, как это случилось?! Несчастный случай или немилость Волдеморта? Однако он дышал, он был жив, и это самое главное.