Лезвие власти (СИ)

Аттон встал перед чудовищем и аккуратно вырезал кусок мяса, из той части туши, что еще не была тронута. Дракон опустил голову вплотную, глядя на действия чело­века умными желтыми глазами. Аттон, чувствуя, как горячее дыхание обжигает затылок, выда­вил немного крови из отрезанного куска на плоский камень, и повернувшись, слегка поклонился чудовищу. Дракон открыл пасть, и Аттон на мгновенье замер, увидев, как возносятся над головой белые сабли клыков, каждый с его руку длинной. Из пылающей жаром глотки, показался узкий, длинный язык. Дракон слизнул кровь, и подхватив остатки туши, с шумом расправил огромные крылья и оттолкнувшись лапами так, что вздрогнула земля под ногами, взлетел, и через мгновенье скрылся в облаках. Аттон подошел к Мерризу и кинул кусок мяса на камень.

— Ему не понравилась твоя проповедь... Ты цитировал Четвертую Книгу Возвышения, не так ли?

— Драконы понимают что-то в древней литературе?

— Не знаю... Приляг, пока… Что-то ты плохо выглядишь…— Аттон принялся собирать хворост для костра. — Я видел нескольких драконов... Эти существа огромны и загадочны, так и хочется сложить о них пару легенд... На самом деле они безобидны... Они нападают на стада, но редко, и берут не много, и не режут, как гурпаны или мантикоры, направо и налево... И, конечно же, у них нет никаких сокровищ... Зачем живот­ному золото? Главное их сокровище — это яйцо, которое дракониха откладывает раз в восемьдесят лет. Вот тут и случаются охотники за сокровищами. На ярмарке в Маэнне за яйцо дракона давали пятьсот золотых. Но, насколько мне известно, еще никому не удавалось похитить у дра­кона его сокровище...

— Но ведь драконов убивали.... Есть исто­рия о некоем рыцаре, убившем больше десятка...

— История о рыцаре Гумбольдте? Сказка... У дракона нет уязвимых мест. Лет двести назад, дружинники барона Тогха, убили спящего дракона, проткнув ему прозрачное веко колом, отра­вленным ядом голубой каракатицы... Впрочем, дракон умирал долго и перед смертью успел по­решить всех, в том числе и самого барона... И это был очень молодой дракон. А рыцарь Гумбо­льдт бился со своей старой уродливой женой и застарелым геморроем… Но исправно платил уличным поэтам…

85.

— Почему Вы считаете, что я соглашусь на ваше предложение, барон? — Манфред сидел в глу­боком кресле и смотрел на молодого человека в дорогом камзоле, цвета взбитых сливок.

— Мы спасли вас, Ваше Высочество... Многим, очень многим, при этом рискуя... К величай­шему нашему сожалению, мы не смогли спасти вашего брата Виго… — Молодой человек говорил кра­сивым, хорошо поставленным голосом, непринужденно, при этом, поигрывая черной тростью, с навершием в виде драконьей головы. Весь его вид, от тщательно начищенных сапог из басно­словно дорогой кожи ледяного исчадия, до напомаженных волос, словно напоминал Манфреду, что в мире еще остались уголки, где проводятся балы и светские рауты, где подают данлонские ви­на и проводят время с прекрасными женщинами.

— Вы не похожи на моего спасителя, барон... Судя по вашему внешнему виду, вам более под­ходит роль мажордома, при каком-нибудь ландграфе.

— Мелко, мелко Ваше Высочество… Хотя, когда вы станете королем, то я сочту за честь служить вам, хотя бы и мажордомом...

— Вам не занимать наглости, молодой человек... — Манфред с тоской посмотрел в узкое окно, на расстилающийся до горизонта, мрачный лес. — Быть может, вы скажете мне, где я нахожусь?

— В моем замке Каппри, Ваше Высочество.

— Никогда не слышал о таком…

— Мало кто слышал… Видите ли, местоположение этого замка давно стерлось из памя­ти большинства людей... И мы стараемся хранить эту тайну.

— Значит я ваш пленник?

Молодой человек звонко рассмеялся. В комнату бесшумно вошла невысокая девушка в темном облегающем верховом костюме и вопросительно посмотрела на них. У неё было странное, но тем не менее, необычайно красивое лицо. Длинные волосы, стянутые сзади в хвост, казались то иссиня—черными, то отливали всеми цвета­ми радуги.

— Послушай, милая Таэль... Наш добрый принц полагает, что мы будем удерживать его си­лой!

Девушка пожала плечами, присела в свободное кресло и уставилась на Манфреда огромными чер­ными глазами.

— Позволю себе разубедить вас, Ваше Высочество... — Молодой человек положил трость на сгиб руки. — Вы свободны... Можете уйти прямо сейчас. Вас никто не держит. Вам укажут дорогу и снабдят всем необходимым. Но ведь вы сразу же броситесь в Баргу, или в Тарр, искать справедливости... Так вот... Боюсь вас разочаровать, Ва­ше Высочество, но справедливости в этом мире не существует. Уже добрых две тысячи лет... Все, чего вы добьетесь — это бесславная гибель, где-нибудь в канаве, с арбалетным болтом в затылке.

— Вы считаете, барон, что я не в силах постоять за себя?

— Я твердо знаю это, Ваше Величество. По вашему следу пущены очень опытные охотники, не чета тем, у которых мы вас отбили... Ваше счастье, что противник оценил вас намного дешевле, чем вашего брата, иначе и мы вряд ли бы успели.

— Но, если я обращусь к своему отцу...