Лезвие

Я усмехнулась, но губы дрогнули, и усмешка вышла кривой, стиснула пальцами сумочку.

— Чем моя семья может быть опасна?

— Они убийцы. Высокопоставленные, богатые, хладнокровные преступники.

— Бред, — вырвалось очень громко, и неожиданно внутри все оборвалось. Какой-то фарс вся эта встреча, все эти беседы непонятно с кем.

Куда я попала? К кому отправил меня Дима и зачем? Этот мужчина болен, у него явно выраженная форма шизофрении и мании преследования.

— Конечно, вам это может показаться бредом. Ведь нормальные люди даже не представляют, что такое мир преступности и с каких сторон он их окружает.

— А вы что — представители закона?

— Можно и так сказать. Мы и есть закон. Мы ловим таких людей, уличаем их в преступлениях и передаем правосудию.

Звучало настолько пафосно, что снова усмехнулась. А внутри продолжали рваться ниточки надежды, что это дурацкий розыгрыш. Но что-то в его взгляде, во всей его манере говорить настораживало и пугало своей правдоподобностью. И мне вдруг захотелось сбежать отсюда.

— И чем я могу вам помочь? Почему я вообще должна вам доверять. Вы очерняете в моих глазах близких мне людей и хотите, чтоб я это слушала и чем-то вам помогла?

— Вы пришли за ответами. А кто сказал, что ответы вам понравятся? Вы хотите узнать свое прошлое — я могу рассказать. Если вы все же передумали, можете уйти. Никто насильно не держит. Но тогда вы станете соучастницей преступлений.

Я глубоко вздохнула и все же сделала глоток воды. Он знал, что я не уйду, иначе меня бы здесь не было. Такие люди просто так не рискуют. Я была в этом уверена. Почему? Понятия не имею. Была и все.

— Вы вообще слышите себя со стороны?

Он засмеялся, и мне не понравился его смех, похожий на скрип или эхо.

— Слышу. Вы сестра преступника, на которого работает целый синдикат. Слово "мафия" вам знакомо? Так вот, вы и есть мафиозный клан, который убивает людей пачками, проворачивает махинации, совершает самые грязные преступления. Но вы мне кажетесь совсем другим человеком… вы мне кажетесь совестливой, чистой.

В этот момент я точно поняла, что имею дело с ненормальным. Я вскочила со стула, но он вдруг схватил меня за руку, перегнувшись через стол.

— Дайте мне доказать вам. Рано или поздно они бы вам сообщили, но так, как это удобно им. Исковеркав всю чудовищность, мрак, кровавую сущность убийц. Они бы преподнесли вам это, как необходимость или битву с врагами, которые имеются у видных политиков, и вы бы им поверили. Позвольте мне доказать вам, что это правда. Я покажу все материалы, имеющиеся у нас. Все, что мы собрали за это время. Без прикрас. Все, как есть на самом деле. Вы хотите узнать правду, Дарья?

Я выдернула руку.

— Все, что вы говорите, бред ненормального. А то, что вы называете себя "мы" — вообще мания величия.

— Мы занимаемся раскрытием таких преступлений. В открытую нам никто не даст охотиться на монстров и чудовищ, таких, как ваша семья. Мы работаем под прикрытием, и у нас есть свои агенты. В органах все куплено. Каждый получает свой жирный кусок и не станет работать против самих Воронов. Все страшные убийства совершены безнаказанно и бездоказательны.

Все, с меня довольно. Я не хочу это слышать. Не хочу верить в этот бред. Я резко встала направилась к двери. Мне ужасно захотелось сбежать.

— Вам не интересно, как умерла первая жена Андрея? Вы не хотите почитать реальные материалы о ее смерти, а не ту ложь, которую вам рассказали дома? А Савелий Воронов… вы знаете, как и кто его убил? Вы считаете в этой семье вас любят? Вы ошибаетесь.

Я остановилась и стиснула кулаки.

— Лена погибла. Брат мне рассказал об этом.

— Нет, она не погибла — ее убили.

Я резко повернулась к Даниле Петровичу.

— Ложь.

— Правда. Ее застрелили в день свадьбы, а Карину изнасиловали и выкинули на дороге. Ваш брат не разобрался, кто именно это сделал, и закопал живьем свою бывшую любовницу. Савелия Воронова убили в больнице… а в этом преступлении уже обвинили вас. И вы не хотите знать, что они с вами сделали.

Я отрицательно качала головой, а пол уходил из-под ног. Не хочу это слушать. Это бред. Это неправда.

— Я могу доказать, — открыл ноутбук и повернул его ко мне, — вы сможете все прочесть сами, увидеть, убедиться. Когда закончите, нам будет, о чем поговорить.