Лгунья для миллиардера

– Я тоже тебя люблю, – нажимаю на кнопку отбоя и замечаю, что в проёме двери стоит Павлов и пристально смотрит на меня.

– С отцом разговаривала? – спрашивает он странным голосом.

Я киваю, в этот момент абсолютно забыв, что он считает моим отцом совершенно другого человека.

– И что он хотел? – не отстаёт Александр.

– Предлагал прислать денег, – у меня сейчас нет внутренних ресурсов что-то сочинять, поэтому отвечаю, как есть.

– А ты?

– Отказалась, – пожимаю плечами. В конце концов, какое ему дело до моих взаимоотношений с семьёй?

Видимо, Павлов тоже понимает, что задаёт слишком много вопросов, которые его не касаются, поэтому выходит из комнаты. И спустя пару минут я слышу его голос из прихожей:

– Жду тебя на улице. Поторопись.

И всё? Кажется, я чувствую себя разочарованной. Пять минут назад этот мужчина страстно целовал меня, явно желая большего. А сейчас «поторопись». Как можно быть настолько противоречивым? Всё-таки он намного лучше меня владеет своими эмоциями. Я даже после разговора с папой, переключившись на семейные проблемы, всё ещё не могу забыть прикосновения его властных рук, жадных губ, наши страстные объятья…

Заставляю себя переключиться на более насущные проблемы, потому что чувствую, как снова разливается по телу жар. Но если Павлов может делать вид, что его всё это нисколько не волнует, почему бы и мне не попытаться?

Я натягиваю на ноги кроссовки, надеваю ветровку, рассовываю по карманам телефон и ключи от квартиры. Всё, теперь я готова. Можно идти.

Александр сидит за рулём своего внедорожника, нетерпеливо постукивая пальцами. Мне одновременно хочется прижаться к нему, снова поцеловать и сбежать от него как можно дальше.

Не понимаю, почему так трудно разобраться в себе. И понять, чего я хочу.

В этот момент Павлов поднимает глаза и смотрит на меня. И я понимаю, чего хочу. Абсолютно точно.

Делаю несколько решительных шагов и тяну на себя дверь машины. Сажусь на пассажирское сиденье и пристёгиваюсь ремнём безопасности. Автомобиль трогается с места.

Не знаю, что будет потом, но прямо сейчас я хочу быть здесь. С этим непонятным человеком, которого так хочется разгадать, понять, почему он сам так настойчиво преследует меня.

– Куда мы едем? – спрашиваю, когда молчание начинает напрягать.

– Я ведь уже говорил, что это сюрприз, – Павлов даже не поворачивается ко мне. И снова замолкает, включив радио.

Я принимаюсь рассматривать мужчину, о котором думаю уже несколько дней. Вспоминаю, какие шелковистые у него волосы, как я зарывалась в них пальцами. А щёки гладкие, значит, побрился сегодня утром. Для меня. От этой мысли внутри теплеет.

– Если ты продолжишь так смотреть на меня, наше путешествие завершится в ближайшей гостинице. В постели. – он слегка порыкивает, угрожая.

И я, испуганно ойкнув, поворачиваюсь прямо и смотрю в окно перед собой. Слышу тихий смешок и осторожно скашиваю глаза в сторону. Павлов довольно улыбается. Вот ведь… паразит. Он нарочно меня пугает.

Но я почему-то твёрдо знаю, что Александр не шутил. И неуверенная, что готова оказаться прямо сейчас с ним в постели, я принимаюсь рассматривать ещё покрытые утренней дымкой улицы города.

23

Когда въезжаем в лес, начинаю слегка нервничать. Вокруг высокие объемистые сосны и густой подлесок, отойди с грунтовой дороги метров на тридцать, тебя уже и не видно. Даже и прикапывать не надо, достаточно хвоей опавшей закидать, и без собак не отыщут.

– А куда мы всё-таки едем? – голос лишь чуть подрагивает, выдавая не то что бы страх, но некоторые опасения.

Павлов, словно прочитав мои мысли, улыбается ехидно и молчит.

Вот знаю же, что нарочно меня пугает, а всё равно нервничаю. Неизвестность впереди заставляет напрягаться и гадать, что же этот интриган мне приготовил.

Постройки неожиданно выныривают из-за поворота. Это два бревенчатых сарая, на одном из которых, у распахнутой настежь двери, крепится табличка «Верёвочный парк «Храброе сердце».

Это что ещё такое?

Я оглядываюсь на Павлова, но он невозмутимо паркует внедорожник на стоянке. Справа и слева от нас ещё четыре машины и автобус. Куда он меня завёз?

– Приехали, – улыбаясь, сообщает мне Александр, и мы выходим из машины. Затем он командует: – Подожди здесь.

А сам скрывается внутри сарая с табличкой.

Откуда-то из-за деревьев доносятся весёлые голоса. Я оглядываюсь по сторонам. Кроме меня на парковке только мальчишка лет шести, сосредоточенно вычерчивающий что-то палкой на земле.

Мне становится интересно, что он рисует, и я подхожу ближе. На земле тщательно вычерчен окружающий пейзаж – оба строения, машины с автобусом, даже сосны, растущие вокруг поляны. Правда, в окно лезет какое-то страшное чудище. Или, наоборот, вылезает наружу, уже плотно пообедав теми, кто находился внутри?

Весь рисунок состоит из перекрещенных между собой чёрточек и неровных кружочков. Схематично, конечно, но я дивлюсь детализации картирны. Явно ребёнок приложил немало усилий, чтобы добиться такого сходства.

Подхожу ближе. Мальчик поднимает на меня глаза.

– Привет, очень красивый рисунок, – киваю на его работу.