Лгунья-колдунья

Дух Николая Островского грязно выругался и попытался придушить негодяя, издевающегося над выстраданными строчками, но призрачными руками это сделать не удалось.

Вадим протянул руку к двери, намереваясь открыть ее, но деревяшка, скрипуче хохотнув, распахнулась секундой раньше.

— Вы чего тут застряли? — Путырчик, выскочивший первым, едва не сбил приятеля с ног. — Неужели наш Тони так плохо соображает?

— Это наш Веник плохо соображает, — Тарский ловко посторонился, давая дорогу рыжей комете. — Иначе бы вместо бреда нес что‑нибудь более полезное. И вкусное. Диночка, — мурлыкнул он, обнимая за плечи вышедшую вместе со всеми Динь, — девочка моя, ты ведь приготовишь для своего Тони эти вкусные грибочки?

— Но… — девушка растерянно посмотрела на своего принца. — Разве Вадим тебе ничего не рассказал?

— Ой, неужели ты веришь в эту чушь? — Антон наклонился к полыхавшему ярко‑алым маленькому ушку и, доведя концентрацию бархатистости голоса до предельно допустимой, проворковал: — Ты же такая у меня умничка, или я в тебе ошибся? Ты хочешь, чтобы я в тебе разочаровался?

— Нет, что ты, Тошенька, милый, я… — Губы Динь задрожали, глаза немедленно включили обильное слезоотделение, девушка судорожно вцепилась в смугло‑гладкую руку и пролепетала: — Я приготовлю эти грибы, обязательно. Ты хочешь покушать сейчас или можно отложить до завтра?

— Ну что ты, маленькая моя, — Тарский победно глянул на Вадима, — сегодня уже слишком поздно. Да мы с тобой и наелись там, на острове. И устали, да, солнышко?

Солнышко старательно оправдывало заезженный эпитет, полыхая от смущения. Лена понимающе переглянулась с Ириной, тяжело вздохнула и удрученно покачала головой. Котяра, похоже, все же снизошел до влюбленной девушки и «осчастливил» бедняжку.

Теперь Дине Квятковской станет гораздо хуже.

Глава 7

Огромная, раздувшаяся от собственной значимости луна нехотя выпала из уютного облака. Без мягкой перины на небе было как‑то некомфортно, сквозило со всех сторон, звезды издевательски хихикали над округлостями светила. И пусть упитанность эта была временной, через пару дней от нее ничего не останется — новолуние лучше всяких диет, но пока в перспективе была печальная участь: тяжелое, перенасыщенное отрицательной энергетикой полнолуние.

Луна ужасно не любила этот период, она ведь все‑таки женского рода. К тому же двуличные звездочки, льстиво заверявшие, что полная женщина — потаенная мечта любого нормального мужчины, за спиной светила вовсю прикалывались по поводу отсутствия талии у красотки.

И потому каждое полнолуние красотка пребывала в отвратительнейшем настроении, что давно было отмечено обитателями планеты Земля. Недовольство луны пробуждало все самое темное в людях, провоцировало силы мрака на активизацию действий, на проведение отвратительнейших ритуалов, сопровождаемых кровавыми жертвоприношениями.

И один из таких ритуалов готовился сейчас на берегу Сейдозера. Вернее, начало ритуала, поскольку был он сложнейшим по выполнению и протяженным во времени. Это чудовищное по жестокости действо должно было освободить душу одного из сильнейших шаманов‑нойд, несколько столетий тому назад залившего кровью и опутавшего ужасом эти места. Уничтожить его физически удалось только после того, как душа колдуна была заключена в один из камней‑сейдов.

Но он не смирился. И остался в памяти людской в виде страшных сказок и легенд. Местные до сих пор верят, что душа шамана может освободиться, если к Сейдозеру придет подходящий носитель. Для этого не подходил любой смертный, нет, нужен был человек, чья душа сочилась такой же злобой, как и запертая душа шамана. Но самое главное — кандидат за право обладать сомнительной честью — стать сосудом для чужой сущности — не должен был дрогнуть при выполнении ритуала освобождения, осуществить все жертвоприношения в нужной последовательности и строго определенным способом, в каждом отдельном случае — своим. По одному на каждое полнолуние.

Много страшных легенд бродило, кашляя и подвывая, в этих местах. Следом тянулись поверья и сложившиеся веками традиции, одной из которых был, к примеру, запрет на вывоз с острова, где стоял камень‑сейд с душой шамана, всего, что принадлежит этому острову. Местные боялись, что древний ужас может вырваться с любой мелочью.

Кто знает, сколько поверивших легенде приезжали к камню, рассчитывая на сомнительное могущество.

Нашелся такой человек и в цивилизованной Москве двадцать первого века. Откуда он узнал о шамане? Интернет, господа.

Перспектива возможной власти над судьбами людей настолько впечатлила его, что за дело он принялся с фанатизмом. Подходящие жертвы были отобраны и направлены в нужное время в нужное место. Причем будущие жертвы даже не подозревали, что их выбор места отдыха вовсе не был спонтанным. Как, впрочем, не был случайным и состав команды. И завтра, в полнолуние, один из них станет первой жертвой.