Ля_Тортуга. От Аляски до Огненной Земли

И тут вдруг по лестнице спустился высокий, стройный, безукоризненно одетый молодой дипломат, словно вышедший из голливудского фильма о дипломатах, как раз вовремя, чтобы услышать последний акт нашей мелодрамы. Он представился как Д. Чэдвик Браджиотти, управляющий всеми делами в отсутствие посла. В будущем нас ожидало множество встреч с представителями министерства иностранных дел США, но никогда больше нам не попадался человек, который бы так быстро схватывал суть дела и так чутко отнесся бы к нам. Он спешил по каким-то важным делам и уже опаздывал, однако еще задержался, чтобы позвонить консулу Никарагуа и велеть помощнику составить письмо, а нас пригласил в гости на тот же день к вечеру.

В четыре часа дня у нас уже были все визы и разрешение выехать из Эль-Сальвадора — обычно на получение этой бумаги уходило два дня. Затем мы отправились в американское посольство, и нас провели в кабинет мистера Браджиотти. И тут последовал разговор, которому суждено было иметь для нас огромное значение. Он попросил нас оказать ему услугу. «Любую», — подумал я.

— Вы едете следом за вице-президентом, который совершает до странам Латинской Америки поездку доброй воли, — пояснил он. — Одна из целей его путешествия — вызвать интерес к развитию Панамериканской магистрали, и я полагаю, что известие о том, как вы преодолеваете еще не законченные участки, может очень способствовать успеху этого предприятия. Я бы хотел познакомить вас с нашим сотрудником службы информации, который должен сделать несколько снимков и получить кое-какой материал о целях вашей поездки. Если вас это не затруднит.

После встречи с сотрудником службы информации мы получили рекомендательное письмо к другим сотрудникам службы информации США на всем нашем пути.

На следующее утро, когда мы покидали Эль-Сальвадор, молитвы жуков все еще не были услышаны. За несколько часов мы проехали сто двенадцать миль и были уже на границе Гондураса, но нам понадобилось еще столько же времени, чтобы прорваться сквозь таможню. Там чиновники тоже были усталые и злые.

Гондурас — единственное государство Центральной Америки, где Панамериканская магистраль не проходит через столицу. В Тегусигалпу ведет отлично асфальтированная дорога, и мы с неохотой проехали мимо. Сейчас в нашем состязании с дождем каждый день был на счету. Нам не терпелось поскорее проскочить оставшиеся девяносто пять миль, чтобы засветло добраться до Никарагуа.

В Манагуа — столице Никарагуа — новые рогатки: Сомоса лично визирует все разрешения на выезд. В бюро по делам иммигрантов нам сказали, что единственный способ избежать волокиты — это самим побывать у президента. Нас вовсе не прельщала перспектива взбираться на холм, где стоит его роскошный дворец, да еще на «Черепахе», слишком смахивавшей на танк; но без нее скорее верблюд пролезет сквозь игольное ушко, чем мы увидим диктатора. На вершине горы, возвышающейся над городом Манагуа и озером того же названия, дворец его оказался чем-то средним между собором и фортом.

Со времени покушения на жизнь Сомосы охрана была удвоена, и нам с большим трудом удалось добраться до ворот. Целый взвод судорожно дергавшихся на ходу солдат с автоматами препроводил нас к начальнику охраны, который заявил, что Его Превосходительства нет в городе. Мы попросили разрешения повидать секретаря и сквозь три кабинета трех помощников секретаря были наконец допущены в зал-приемную с жесткими кожаными креслами. Несколько минут спустя нас представили дородному, хорошо сложенному джентльмену в белом полотняном костюме. Он спокойно спросил, что нам угодно, и куда-то позвонил. Потом нам предложили в течение часа получить в бюро по делам иммигрантов визы на выезд.

Манагуа и в наш первый приезд доставил нам немало хлопот. Правда, разрешение на выезд мы тогда получили легко, но достаточно намучились по другому поводу. Прежде всего из-за денег, вернее, из-за их отсутствия. Когда мы приехали, у нас оставалось денег только на гостиницу или на еду; мы выбрали еду, а затем пошли за почтой: ожидали получить возврат подоходного налога; но я, видно, просчитался, и вместо чека нам прислали счет. Раскинув лагерь в парке на берегу озера Манагуа, мы размышляли над своим бедственным положением, как вдруг появился добрый гений в лице маленького круглого человечка, который подошел с таким таинственным видом, словно хотел предложить нам порнографические открытки. Но он оказался не продавцом, а покупателем. Нет ли у нас нейлона, дамского белья, фотокамер, инструмента? Он купит все что угодно. У нас была одна-единственная вещь, которую можно было бы продать, но в стране, где правит диктатор, на любое оружие, более смертоносное, чем водяной пистолет, требуется правительственное разрешение — мы не очень-то уверенно упомянули о ружье, контрабандой побывавшем с нами в четырех странах. В своем натуральном виде его, увы, нельзя было употреблять в пищу, и мы решили обратить его в деньги, взяв с нашего кругленького друга клятву молчания. Он сказал, что вечером придет к нам в отель, и спросил:

— Где вы остановились?