Лягушка-путешественница (СИ)

Не дав растерянной собеседнице подобрать подходящий ответ, она с жаром продолжила, давясь слезами и словно ребёнок размазывая их кулаками по щеке.

— А когда я это сказала… Он меня ударил! Кричал, что я дура, что ничего не понимаю, что он не может пойти против совета, который не хочет войны с атавками из-за сумасбродной девчонки!

— Подожди! — резко остановила её излияния Ника, кажется, отыскав подходящие слова. Всё случилось так, как она и думала, только это почему-то не радовало. — Я не так давно знакома с вашим отцом, госпожа Вестакия, но уже успела понять, что он не из тех, кто прощает обиды. Возможно, сейчас ему пришлось на какое-то время отступить и затаиться. Но я уверена, что он как следует использует его, чтобы подготовиться и нанести удар там, где враг совсем не ждёт.

— Вы думаете? — с какой-то робкой, детской надеждой спросила дочь морехода.

— Конечно, — кивнула путешественница.

— Но, что скажет Румс Фарк? — опухшие от слёз губы девушки опять задрожали.

— Не знаю, — беспечно пожала плечами попаданка. — Но свадьбу вашу никто не отменял, значит, он по-прежнему хочет видеть вас своей женой.

— Вы же ничего не знаете, госпожа Ника! — с упрёком заявила Вестакия.

— А что я должна знать? — удивилась и заинтересовалась Ника.

— Только поклянитесь, что никому не скажете? — дочь консула крепко ухватила её за плечо. — Поклянитесь Ноной и Диолой!

— Клянусь! — не заставила себя упрашивать путешественница.

— Мама сказала, что Тренц Фарк потребовал увеличить моё приданое на пять тысяч империалов! — выпалила девушка. — Как видите, госпожа Ника, моя ценность, как невесты, сильно упала. Без денег я ему не нужна!

— Не кричи! — шикнула Ника. — Румс Фарк — не торговец, как его отец, а воин. Он не возьмёт в жёны женщину, которую не сможет уважать.

— Вы правда так думаете? — повторила Вестакия.

— Не сомневаюсь! — решительно заявила путешественница, поднимаясь. — Господин Румс Фарк — не какой-то сопливый мальчишка. Он повидал мир, сражался и мирился с варварами. А значит, в равной степени обладает отвагой и умом. Он берёт вас не только по воле отца, но и по своему желанию. Иначе он просто не сможет поступить.

— Ах, госпожа Ника! — вскочив с табурета, дочь морехода крепко обняла попаданку, и уткнувшись носом ей в грудь, тихо прошептала. — Как бы я хотела иметь такую старшую сестру…

Резко отстранившись, она пристально посмотрела ей в глаза.

— Мне кажется, если бы я рассказала вам о Ноор Учаге, вы бы смогли удержать меня от глупостей. Я бы осталась дома, а вы бы были на пути к родственникам вместе со своей служанкой… Стыдно сказать, но я считала вас любовницей отца…

— Не только вы делали подобные ошибки, госпожа Вестакия, — мягко улыбнулась путешественница. — Но даже богам не дано повернуть время вспять. Сделанного не воротишь. Единственное, что могу посоветовать — не совершайте больше таких необдуманных поступков. Родители любят вас…

— А господин Румс Фарк? — резко оборвала девушка, жадно вглядываясь в лицо собеседницы. — Как вы думаете, он сможет простить меня? А полюбить?

— Сильные люди великодушны, — путешественница старалась говорить как можно убеждённее, во всю используя «сериальные штампы». — Господин Фарк из их числа. Простит… А любовь? Не знаю…

Она виновато развела руками.

— Спасибо за честный ответ, госпожа Ника, — церемонно поклонилась дочь консула. — Добрых снов. Я обязательно провожу вас завтра.

— И вам спокойной ночи, — вернула пожелание попаданка, вытирая набежавшую слезу.

Чувствуя в душе странную незнакомую опустошённость, девушка тяжело опустилась на кровать. Ей ещё ни разу не приходилось утешать кого-то вот так, по-настоящему, от всей души. Оказывается, искренне сочувствовать кому-то очень нелегко.

Ночью она долго ворочалась с боку на бок не в силах заснуть, то ли под впечатлением разговора с Вестакией, то ли в предчувствии грядущих перемен.

Очевидно, Риата знала, что хозяйка долго не спала, но также она имела приказ разбудить её пораньше. Наверное, поэтому голос рабыни звучал так просительно и виновато:

— Просыпайтесь, госпожа. Просыпайтесь.

С трудом разлепив тяжеленные веки, путешественница с сонным недоумением уставилась на невольницу.

— Простите, госпожа, но вы сами велели…

— Зачем? — пробормотала девушка.

— Вы сказали, собраться надо…, — растерялась собеседница.

Постепенно реальность стала доходить до сознания Ники. Отбросив одеяло, она с хрустом потянулась и зевнула так, что едва не вывихнула челюсть.

Заботливая Риата с вечера припасла воду для умывания, а девушка старалась плескаться потише, чтобы ненароком не разбудить спавших хозяев. Она уже оделась, когда негромко стукнула дверь в спальню, и звенящую предутреннюю тишину нарушили знакомые шаги Тервии. Чуть позже её недовольный голос уже доносился со двора. Казалось, день в доме консула начинается как обычно. Но тут дверь хлопнула ещё раз.

Сидевшая перед зеркальцем путешественница настороженно расслышала шлёпанье босых ног по деревянному полу.