Лягушка-путешественница (СИ)

— Мне пора подумать о себе, госпожа Вестакия, — дрогнувшим голосом сказала путешественница. — Я должна ехать. Спасибо вам и вашим родителям за гостеприимство.

В последних словах помимо воли прозвучали обида и разочарование. Юная горожанка отпрянула, в мокрых глазах девушки светилось безмолвное признание вины.

— Прощайте, — путешественница набросила на голову накидку.

— Постойте, — неожиданно остановила её Тервия. — Я сейчас.

Развернувшись, она торопливо пошла на кухню.

— Прощайте, госпожа Ника, — всхлипнула дочь морехода. — Я вас никогда не забуду. Если у нас с Румсом родится дочь, я обязательно назову её вашим именем.

— Спасибо, госпожа Вестакия, — попыталась улыбнуться попаданка. — Но я не достойна такой чести…

— Достойна! — с каким-то детским упрямством возразила дочь морехода. — Вы та женщина, на которую я хочу быть похожа…

«Сейчас расплачусь, — подумала путешественница. — Тушь с век побежит. Вот батман, нет здесь никакой туши!»

К счастью слезоточивую речь Вестакии прервала её мать. По приказу госпожи Картен Обглодыш принёс из кладовой полную корзину овощей: капуста, лук и ещё чего-то, а Кривая Ложка передала Риате узелок с куском окорока и лепёшками.

— Вот, возьмите, госпожа Юлиса, — супруга консула криво усмехнулась. — Чтобы вам хотя бы в первое время еду не покупать…

Заскрипели воротные петли. Повинуясь неясному порыву, теперь уже Ника крепко обняла Вестакию, громко прошептав ей в самое ухо:

— Не упусти Румса, подруга.

— Ни за что! — тут же отозвалась дочь морехода.

Когда тележка уже катилась по улочке, путешественница с удивлением заметила, что не только она расчувствовалась при расставании с домом Картена. Риата, шагавшая впереди и державшая осла под уздцы, то и дело со вздохом оглядывалась, при этом глаза её подозрительно поблёскивали.

«Неужели она так переживает из-за разлуки с Обглодышем?», — растерянно гадала девушка, вспомнив, что именно из-за шашней её рабыни с этим невольником произошла та неприятная история с неудавшимся покушением.

Путешественница до сих пор ёжилась, вспоминая свою неудавшуюся убийцу. Тогда смерть прошла совсем рядом, даже могильным холодком от неё потянуло. Однако, печально-мечтательное выражение, не сходившее с лица Риаты, вызывало всё больший интерес.

Ширина улицы, ведущей от площади фонтана Тикла до Северных ворот, и небольшое число прохожих позволили рабыне забраться в повозку и занять место рядом с госпожой.

Не в силах побороть любопытство, та спросила:

— А ты почему так расстроилась? Скучаешь по Обглодышу?

— Что, госпожа? — встрепенулась погружённая в свои мысли женщина и тут же энергично запротестовала. — Вот ещё! Да из-за этой кучи навоза вас чуть не убили! Ненавижу! Все бы глаза выцарапала паршивцу!

— Тогда в чём же дело? — удивилась Ника. — Жалеешь, что придётся ехать в Империю?

— Нет, госпожа, — покачала головой невольница, и понизив голос, доверительно зашептала. — Жаль, что со Скриной больше не увижусь. Уж очень хорошо с ней было…

— Это кто ещё такая? — растерялась хозяйка.

— Рабыня господина Картена, — охотно пояснила Риата. — Кривой Ложке на кухне помогает.

«Вот батман», — выругалась девушка и, отвернувшись, сплюнула, пробормотав несколько слов на родном языке.

Видя явное неудовольствие госпожи, невольница замолчала, но по лицу её ещё долго блуждала грустно-блудливая улыбка.

Впрочем, мысли путешественницы очень скоро перескочили с сексуальных похождений рабыни на то, что ожидало их впереди. Как встретят её артисты? Наверняка Меркфатис уже всем разболтал, что она покинула дом Картена из-за того, что тот лишил бывшую любовницу своей благосклонности. А значит, тень консула уже не будет охранять её от неприятностей. Придётся выкручиваться самой.

У Северных ворот дежурили знакомые стражники, что позволило избежать лишних вопросов. Дребезжа и подпрыгивая на колдобинах, тележка вкатила во двор театра, едва не сбив Рхею, спешившую с охапкой дров к костру, где на камнях над раскалёнными углями теснились сковородки, исходившие вкусным хлебным духом свежих лепёшек.

Риата ещё вчера выяснила и доложила хозяйке, что в этой урбе питаются сообща, как говорится «из одного котла». А распоряжалась продуктовыми запасами, естественно, Приния. Поэтому Ника первым делом направилась к ней. Отряхивая мучную пыль, та как раз беседовала с хмурым, явно не выспавшимся супругом, одетым в застиранный, заплатанный хитон.

Ответив на приветствие, путешественница проговорила:

— Пошлите кого-нибудь взять из тележки корзину с овощами.

И заметив, как подозрительно сузились глаза женщины, снисходительно усмехнулась:

— Это мой подарок, а деньги за еду я заплачу сразу, как только вы скажете.

— Спасибо, госпожа Юлиса, — поблагодарила собеседница и сочла нужным объяснить. — Продукты на дорогу мы покупаем заранее.

— Сколько я должна внести? — нахмурилась девушка.

— Смотря докуда вы с нами собрались ехать, госпожа Юлиса, — осторожно ответила Приния.

— Для начала — до Гедора, — подумав, решила девушка.

— Тогда тридцать риалов за вас и рабыню, госпожа Юлиса, — сразу же ответила собеседница.