Лягушки королевы. Что делала МИ-6 у крейсера «Орджоникидзе»

Евгению Петровичу Питовранову было не в диковинку засиживаться на работе допоздна. Он был рад своей занятости и востребованности. Эта радость легко понятна особенно тем, кто хоть однажды бывал отлучен от любимой профессии. Такая беда не обошла и Питовранова. В недавнем прошлом были и арест, и беспочвенные обвинения, и допросы, и заключение, и долгожданное освобождение, и возвращение к любимому делу. И даже командировка за кордон, «в точку», да еще в какую — крупнейшую резидентуру КГБ в центре Европы, в Берлине.

Питовранов давно и долго ждал наступавшую ночь. Два года назад в Москве он одним из немногих был ознакомлен с информацией, полученной Центром от Джорджа Блейка через резидента КГБ в Лондоне генерала Коровина. В ней говорилось об операции «Принц» и намечавшемся тогда строительстве тоннеля. Год спустя Питовранов и Блейк работали уже бок о бок в Восточном и Западном Берлине, периодически общаясь через майора Мякотных. Блейк, в частности, информировал резидента, а тот московский центр о ходе строительства тоннеля, а затем о его завершении и начале работы.

В создавшейся ситуации надо было каким-то образом обезопасить линии связи военных и привести дело к обнаружению и вскрытию тоннеля. Питовранов организовал постоянное наблюдение за тем, что происходит в районе аэропорта Шенефельд на границе восточного и западного секторов города, где должен был прокладываться тоннель. «Наружка» резидентуры отметила появление в этом месте нового ангара, замаскированного под радарную станцию, оживленное движение транспорта и людей вокруг новостройки. Информация Блейка получала конкретное подтверждение.

Параллельно по приказу Питовранова техники резидентуры проверяли телефонные линии военных с целью выявления возможных мест подключения к ним.

Маршал А. А. Гречко

В один из весенних дней 55-го года резидент КГБ появился в кабинете командующего группой советских войск в Германии маршала Андрея Антоновича Гречко.

— У нас есть данные о возможном подключении противника к военным линиям связи между Винсдорфом и Карлсхорстом, — заявил генерал Питовранов командующему. — Необходимо принять меры к недопущению утечки секретной информации.

Гречко в ответ на это лишь рассмеялся.

— Да ну брось ты! Какие там секреты?! Ну, болтают мои хлопцы по телефону — это верно. Так что с того? Ну, ввернут там какую-нибудь глупость или анекдот расскажут. Только и всего.

— Андрей Антонович, я тебе дам сейчас три справки — это копии полученных нами агентурным путем документов, составленных геленовскими разведчиками на основании материалов твоих воинских частей. Эти материалы были выброшены твоими «хлопцами» на помойку. А умные люди их из мусорной кучи подобрали, обработали и подготовили вот такие справки. Посмотри. Есть в них то, что может представить интерес для нашего противника?

Гречко пролистал предложенные документы, помрачнел и выговорил лишь одно многозначительное «дааа!».

— Так ведь это на бумаге, — продолжил тогда генерал Питовранов, — а уж по телефону-то… Нельзя этого недооценивать.

— Ты о чем просишь? — уже по-деловому спросил уполномоченного КГБ командующий.

— Пока ни о чем, — спокойно заметил генерал Питовранов. — Хочу только, чтобы ты, Андрей Антонович, все это имел в виду и принял соответствующие меры. Чтобы люди вели себя построже. Но без ссылки на то, что я обратился к тебе с этой просьбой от имени Комитета государственной безопасности, а в порядке воинской дисциплины. А уж что касается того, о чем мы дальше попросим, об этом я скажу тебе позже.

За этим разговором последовало еще несколько встреч с командующим на ту же тему. Техники Питовранова записали несколько телефонных разговоров командного состава Группы советских войск в Германии, которые велись по подслушиваемым противником линиям связи. Факты нарушения конспирации были налицо. Узнав о них, Гречко снова обещал принять меры. Но ситуация не менялась. Тогда резидентура КГБ стала активно подбрасывать противнику дезинформацию, составленную в Москве и приготовленную в форме телефонных разговоров в Винсдорфе. На магнитофонную ленту подслушивающих устройств противника пошла потоком «деза».

В начале апреля 56-го генерал Питовранов подготовил и направил в Центр докладную записку и план действий по обнаружению тоннеля. В ней было подробно расписано, что будет сделано аппаратом резидентуры, что привлеченными к операции сотрудниками «Штази», а что военными. План был одобрен. Подошел час его выполнения.

В кабинет резидента был приглашен майор госбезопасности Гончаров. Это он уже больше года практически без перерыва вел со своей командой работу по обнаружению тоннеля. Он не знал о месте его прохождения даже приблизительно. Майор не имел права этого знать. Следуя законам конспирации, Центр таким образом защищал ценнейшего агента — Джорджа Блейка — от возможной расшифровки своей контрразведкой. И Гончарову пришлось, полагаясь лишь на помощь коллег да на собственный профессионализм, искать место подключения противника к советским линиям связи. Теперь он знал это место.