Читаем Лягушонок на асфальте (сборник) полностью

Кира: не утерпела и на часок отпросилась из лаборатории.

Маша успокоила Киру, и они отвели девочку, пожелавшую переночевать в

городе, к бабушке.

Кире нужно было возвращаться в цех, и Маша поехала с ней, когда узнала,

что в заводской проходной дежурит жена Коли Колича. Давно было стыдно

Маше: выросла в металлургическом городе, а на мартене, у доменных печей, на

коксохиме ни разу не бывала. Этот завод хоть и меньше тамошнего, зато почти

новый и в чем-то, должно быть, гораздо интересней. И, главное, здесь работает

ее отец и сейчас его смена.

До проходных ворот металлургического комбината ехали на трамвае.

Охранница рассияла, увидев Машу, и гребанула рукой в сторону завода,

прерывая объяснения Киры.

- Доченьку Константина Васильевича завсегда пущу.

У себя в родном Железнодольске, хоть и со стороны, Маша все равно

неплохо знала, где что находится на комбинате. Даже зимней ночью сквозь

туман могла угадать расположение цехов: три скобы алых небесных огней -

копровый цех, там газовыми огненными струями полосуют сталь; скаканье

высотных сполохов - мартеновский; оранжеватое зарево - доменный.

Тут она сразу определила, где прокат, а где мартен, отличив их по трубам:

над прокатом трубы пониже, пореже и не дымят.

Однажды Маша видела в киножурнале опущенный на дно океана батискаф.

Вблизи домны напоминали батискафы, а воздухонагреватели - тупомакушечные

ракеты, приготовленные для запуска. Сходство дополнялось тем, что атмосфера,

окружавшая их, была сумрачно-зеленоватая, и в ней мерцали пластинки

графита, будто косячки каких-нибудь блескучих глубоководных мальков.

У Киры в химической лаборатории, наверно, строгий начальник. Так быстро

она шла по заводу, что Маша еле-еле поспевала за ней. Через залик проскочила,

лишь на мгновение задержавшись возле длинношеей женщины. И в памяти

Маши только и скользнул стальной цилиндр нейтрализатора да толстенные

коленья - вытяжная вентиляция.

- Тетя Кира, что за специальность у дежурной по установке?

- Аппаратчица.

- А дети у нее есть?

- Сын.

- Искусственник?

- Искусственник.

- Значит, предупредили, когда она устраивалась аппаратчицей?

- Предупредили.

- Отчим говорит - не предупреждают. Он сам на пиридиновой установке

работает.

- Думается, обязательно предупреждают и в отделе кадров и в отделе по

технике безопасности.

- Хмырь... отчим доказывает: предупреждать - без аппаратчиц останешься.

Позже им сообщают, когда они привыкнут к месту.

- Не должно быть.

- Неужели ничего нельзя сделать?

- Установки герметизируют, чтобы не выделялись пары пиридина.

- Тогда почему ее сын искусственник?

- Предосторожность. Кормила бы грудью... а вдруг бы ребенок умер?

- Почему пиридин именно в груди скапливается?

- Такая у него особенность.

- Раз вредная установка - женщин не принимать.

- Пиридин вреден и для мужчин.

- Закрыть установку.

- Следуя твоей логике, нужно прикрыть весь коксохим... Необходимость,

Машенька! Без пиридина не обойтись ни фармацевтам, ни медикам, ни

химикам.

- А нельзя ли и здоровье и коксохим?

- Задача прекрасная. Учись. Решай.

- Почему я «решай»? А вы?

- Мы, в смысле наше поколение, решаем. Вы присоединитесь. Новое

поколение хорошо тем, что ему кажется: до него туго понималось и медленно

нейтрализуется зло сопутствующее промышленным энергиям, сырью, без

которого не выплавишь первостепенных металлов, не запустишь двигателей, не

совершишь открытий. В школе почему-то не принято затрагивать эту тему. В

понятие прогресс вкладывается лишь положительный смысл. Дескать, издержек

прогресса нет, и люди зачастую трудятся на вредных и опасных производствах

только по сознательности, а не по необходимости и потому, что другого выбора

не было.

- Вы не совсем правильно... Историк нам много всего объяснял. У него

девиз: в правде - движение. Татьяна Петровна, по-английскому. . У нее обо всем

спрашивай, и она откровенно ответит. Мы и сами с усами: между собой чего-

чего не обсуждаем.

- Рада.

- Тетя Кира, почему маленькими все умные?

- Достоинства проверяются в сгорании, если рассматривать человека, как

уголь. В сгорании обнаруживаются его прежние свойства и создаются новые.

Грубое уподобление: дети - уголь, общество - печь, взрослые - коксовики. В

определенных условиях, по определенным нормам, схемам, разработкам

взрослые и общество «спекают» из детей граждан. Потом, способствуя

производству духовного и материального продукта, эти граждане выявляют свои

первичные и вторичные свойства. Пластичность. Калорийность. Нет, заменим

калорийность на пользу, пользотворную способность. Почность. Зольность...

«Здорово я ее завела!» - восторженно подумала Маша.

- Вы интересно... Но я не совсем про то. Я заметила: маленькие все умные.

Нормальные маленькие. Станут первашами - некоторые, смотришь, тупы.

Дальше, дальше. Смотришь, приглупленные выявились. В одних яслях со мной

были Миша Моховой и Нинка Нагайцева. И в детсадик вместе попали, и в

школу. Старухи говорят: «Что не боле, то дурней». Так и Миша с Нинкой. В этом

году меня как стукнуло в голову: «А Моховой-то дундук»; «А Нагайцева-то

глупындра». Вы не рассердитесь, тетя Кира. Но больше дураков, чем среди

Перейти на страницу:

Похожие книги

Айза
Айза

Опаленный солнцем негостеприимный остров Лансароте был домом для многих поколений отчаянных моряков из семьи Пердомо, пока на свет не появилась Айза, наделенная даром укрощать животных, призывать рыб, усмирять боль и утешать умерших. Ее таинственная сила стала для жителей острова благословением, а поразительная красота — проклятием.Спасая честь Айзы, ее брат убивает сына самого влиятельного человека на острове. Ослепленный горем отец жаждет крови, и семья Пердомо спасается бегством. Им предстоит пересечь океан и обрести новую родину в Венесуэле, в бескрайних степях-льянос.Однако Айзу по-прежнему преследует злой рок, из-за нее вновь гибнут люди, и семья вновь вынуждена бежать.«Айза» — очередная книга цикла «Океан», непредсказуемого и завораживающего, как сама морская стихия. История семьи Пердомо, рассказанная одним из самых популярных в мире испаноязычных авторов, уже покорила сердца миллионов. Теперь омытый штормами мир Альберто Васкеса-Фигероа открывается и для российского читателя.

Альберто Васкес-Фигероа

Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Проза