Лиарха

— Думал, что нас бросят в лесу? — Хар поднимает бровь, но привычного веселья в его голосе нет. На лице друга растерянность, настороженность. — Потому что я думал. Или просто забросают камнями.

— Нас встретили, мягко говоря, не очень, — смущенно объясняет Кьяна.

Я холодею.

— Что они сделали?

— Тапеты отобрали несмотря на то, что сделал Родди. Обыскали. Хотели нас запереть, — с омерзением выплевывает Хар, — когда поняли, что на их базу попали въерхи. Как будто мы зверье какое-то.

До меня доходит, почему Бэк меня провожал, и почему неизвестный мне миротворец буквально вталкивает Лиру в столовую. Он указывает ей на нас и что-то говорит. 

— Их можно понять, — объясняет Кьяна. — Некоторые из нас не очень хорошо относятся к людям.

Хар сжимает кулаки.

— Я ко всем отношусь так, как они того заслуживают! За их поступки, а не за принадлежность к какой-либо расе.

Девушка мгновенно вспыхивает:

— Не все такие умные, как ты!

— Кто бы говорил, ньестра Всех-понимающая.

Я смотрю то на одного, то на другого, и не могу поверить своим глазам:

— Ребят, у вас что, первая семейная ссора?

— Не твое дело! — одновременно шипят они на меня.

Лира опускается на скамейку рядом с Кьяной, на меня демонстративно не смотрит, говорит:

— Нам здесь не рады. Они забрали все мои вещи. Облапали меня всю!

— Это называется — обыскать, — поясняет Кьяна.

— Для людей это нормально?

Кьяна пожимает плечами, не скрывая, что от Лиры она не в восторге.

— Потом я захотела пройтись, — продолжает Лира, — но мне и этого не позволили.

— Добро пожаловать в клуб! — зло хмыкает Хар. За что получает прищуренный взгляд от своей девушки:

— Я считаю, что нам нужно поблагодарить этих людей. Они предоставили нам убежище.

— Это больше похоже на тюрьму, — морщится Лира. — А что дальше?

— Хороший вопрос, — подхватывает Хар, на этот раз без тени усмешки или издевательского тона. Он абсолютно серьезен и смотрит на меня: — Мы здесь, пока Мэйс этого хочет, — он кивает на людей, — и пока они хотят Мэйс.

На этот раз прищуриваюсь я:

— Перестаньте накручивать себя! Нам ничего не угрожает. Если бы угрожало, мы бы здесь не сидели.

— А ей? — интересуется Кьяна, они с Харом снова неосознанно объединяются. — Для чего она им?

— Для чего-то серьезного, — подхватывает друг, — раз ради этого они готовы терпеть здесь ненавистных им въерхов.

Сердце будто сжимают в стальной кулак, меня сковывает страх, не за себя, а за Вирну. Я видел, на что способны они с сестрой. Они — оружие, которого ни у ныряльщиков, ни у миротворцев никогда не было. Любой захочет, чтобы к нему примкнули лиархи.

Только Мэйс не оружие! Она моя девушка.

Я поднимаюсь. Хватит, я дал ее время остыть. Пообщаться с семьей. Этого достаточно.

Если, конечно, ее не заманили в какую-нибудь ловушку.

— Я найду ее.

Подхожу к столику с миротворцами, за которым резко повисает тишина. Среди них нет Бэка, но есть парень, что привел Лиру.

— Где Вирна? — спрашиваю без предисловий.

— Кто? — интересуется миротворец, который явно старше остальных парней и по возрасту, и по статусу.

— Моя девушка. Вирна Мэйс. Отведите меня к ней.

— Уилл сказал всем въерхам сидеть здесь. Значит, сиди, К’ярд.

— Откуда ты меня знаешь?

Я смотрю в светлые глаза и вижу в них ненависть.

— Тебя показывают по всем каналам. Вернее, показывали. Сейчас благодаря твоему отцу там ничего не показывают.

— Мой отец не устраивал революций.

— А надо было.

Я сжимаю кулаки: руки так и чешутся ударить в пол, чтобы по нему пошла трещина и утащила в недра гор этого едха. И разжимаю пальцы, потому что горные породы легко потревожить, а вот остановить потом сложнее. Моих сил и умений может не хватить.

— Я не отвечаю за действия своего отца.

— Оно и видно, К’ярд. Ты даже за своей девчонкой уследить не можешь.

Я не могу воспользоваться силой въерха. Зато могу набить ему морду!

Я делаю шаг и готов разукрасить его так, что родная мать не узнает. Он видит это в моем взгляде и поднимается.

— Клайтнер! — В меня врезается миниатюрный огненный смерч Тай, пресекая мои кровожадные планы, и рядом с этой яркой, радостной рыбкой ярость мгновенно испаряется. Мы с миротворцем только обмениваемся взглядами, о которые можно пораниться, но мне до него уже нет дела, я опускаюсь рядом с младшей Мэйс.

— Привет, малышка. Скажи, где Вирна?

— Она с Лэйс, — тут же выдает все тайны ребенок. — Мы пришли на обед.

— А Вирна придет?

— Конечно!

Значит, я зря себя накручиваю.

Я вижу вошедшую в столовую Митри и улыбаюсь ей. Несмотря на все что происходит, почему-то улыбаться сестрам Мэйс получается легко и искренне.

— Сядешь со мной? — спрашивает малышка.

— Я сижу там. С Кьяной и Харом.

— Тогда я сяду с вами. — Тай деловито направляется к нашему столику для въерхов, влезает между Лирой и Кьяной и обнимается с последней, а после к ним присоединяется Митри.

Уверен, такого миротворцы еще не видели!

Их лица вытягиваются, а кулаки сжимаются. Они следят за каждым нашим движением, но, если честно, мне уже плевать. Я возвращаюсь, сажусь рядом с Мит, вполоборота, чтобы видеть вход в столовую.