Либеральный русофил. Сэр Исайя Берлин, как создатель современного либерализма

Демократии органически присущ еще один недостаток, который в середине XX столетия, в золотой век западной демократии, проявлялся еще не очень явно, и Берлин прямо о нем не упоминает. Речь идет о постепенном вырождении политических элит демократических стран, вынужденных угождать избирателям. Скептически настроенный к демократии Алексей Арестович[8]

в одном из эфиров ютуб-канала Юлии Латыниной

[9] в апреле 2024 года так сформулировал эту ситуацию: «Демократия достигла своего идеала: лидерами государств становятся типичные представители серой массы, составляющей большинство населения

».

Так мы переходим к позитивному определению свободы, с которым все еще хуже, чем с негативным.

…и позитивная

«“Позитивный” смысл слова “свобода” проистекает из желания быть хозяином самому себе. Я хочу, чтобы моя жизнь и мои решения зависели от меня, а не от каких бы то ни было внешних сил. Я хочу быть орудием действия, а не подчиняться чужой воле. Я хочу быть субъектом, а не объектом; следовать собственным соображениям и сознательным целям, а не делать что-то под воздействием внешних причин. Я хочу быть кем-то, принимать самостоятельные решения, выбирать направление действия, а не подчиняться силам природы или другим людям, как будто я вещь, животное или раб, неспособный жить по-человечески, то есть определять и осуществлять собственные задачи, собственную стратегию

» ([2], стр. 137), объясняет Берлин.

Но такая «свобода для» и «свобода от» пришли к неразрешимому противоречию: «Свобода быть хозяином себе и свобода от того, чтобы мой выбор определяли другие, при поверхностном взгляде могут казаться одной и той же мыслью, выраженной утвердительно и отрицательно. Однако в историческом плане “позитивное” и “негативное” представления развивались в противоположных направлениях, каждое из которых было по-своему логичным, пока, наконец, не пришли к прямому конфликту» ([2], стр. 138).

Конфликт этот заключается в вопросе: а можно ли вообще доверять индивиду в его стремлении к самостоятельному действию? Некое «личностное начало», «истинную натуру» можно представлять, как « “истинное”, или “идеальное”, или “лучшее”, или “самостоятельное” Я, а можно, как “эмпирическое” и “раздрызганное” Я, которое уступит любой вспышке желания или страсти». Любому члену любого общества на собственном опыте ясно, что ничего хорошего из предоставления возможности делать все, что хочешь, никогда не получалось.