Либертанго

В подвале царила суета. Наташа сразу направилась к стойке, сцапала пончик – да там и застряла. Лана и думать о еде не могла, ей хотелось сесть: после дня работы гудели ноги. Оглядевшись, она усмотрела единственный в помещении стул. Высокий, предназначенный для бара, он стоял в самом центре комнаты, под лампой. На кожаном сидении выделялся пыльный след от ботинок: похоже, меняли лампу, да так стул и оставили. Достав салфетку, вытерла пыль. Стул тяжелый – не тащить же к стенке. Села, ноги поставила на металлическую перекладину – спину пришлось выпрямить, чтобы не заваливаться вперед.

Здесь она многих знала: два десятка студентов роились, наливали чай, расхватывали пончики, собирались в стайки. Зашли и остановились в проеме двое охранников. С одним из них – Даном – Лана вместе учит иврит. Рослого, стриженного ежиком напарника она не знает. Хотя… Странно… Словно он ей кого-то напоминает. Мучительно напоминает. Или…

Внезапно она услышала детские голоса. Увидела лодку и туман над озером. Увидела себя полностью голую, на снегу. Увидела гигантское пламя, а затем – подернутые пеплом угли…

Да, тот день был очень долгим и странным – наполнен видениями и голосами. В общем Лана, хотя никогда этого Макса не встречала, а слышала лишь голос в телефоне и по рассказам Карины представляла, как он выглядит, имела достаточно информации к размышлению. Карина, пока в конце учебного года не уехала к родителям в Тель-Авив, о нём лишь и твердила. И чем дальше, тем сильнее его ненавидела.

Лане, конечно, отчасти передалось Каринино к нему отношение. Макс (надо согласиться) повел себя свински: поматросил и бросил. Если верить Карине – кого он вообще только не «матросил»! Но она наверняка преувеличивала: эмоции помноженные на фантазию. И если разобраться, Карина сама нарвалась. Как она уговаривала девчонок устроиться с ней в патруль! «Все лучшие парни – там! Это шанс!»

Нет, так не делается. Нельзя решить и – найти. Само придет, нужно только пустить. Или не придет? Но пример Карины поучителен: не стоит лезть на рожон… А сама? Дала телефон и сижу, жду: позвонит – не позвонит? А если позвонит – что тогда? Как себя вести? О чём с ним говорить? О чём молчать? Вот и начнется: нравлюсь ему или не нравлюсь? Придет или не придет? Где он? С кем он? Тем более – товарищ, прямо скажем, с сомнительной репутацией.

Или получится, как тогда с Русланом: полтора года встречались, и вдруг – словно в воду канул. Да еще сплетни гнусные поползли, будто прежде чем исчезнуть, шашни с кем-то завел, да что-то у него там не вышло. И он якобы вообразил, что я – ведьма, и его заколдовала. Бред какой! И год после этого уже – ни слуху от него, ни духу. С тех пор совсем пуганой стала – мне теперь не угодишь…

Один (как его звали – Лиор, кажется, или Маор?) гулять пригласил: «красивые места посмотреть». Цветы надумал купить: ходит, приценяется – выбирает, что подешевле. Противно! Другой – Виталик – сюсюкает в телефон: «Принцесса, как твой денек прошел? Звоню пожелать тебе доброй ночки». Пустозвон! Еще один (не хочу даже имя вспоминать) в тапочках на свидание пришел. В них сразу и ушел.

А если Макс этот такой же балбес? Нет, не может быть. Но Карину-то он бросил…

Надо смотреть непредвзято – как если бы я ничего не знала. Незачем проблемы выдумывать. Главное – не влюбляться, а то тяжело. Да и меняются же люди: три года прошло… И он высокий – если Карина, как обычно, не преувеличила. Говорила, ростом со Шварценеггера, что-то на восемь: 178? Может, 198… Да неважно это! Говорила, он вообще на Шварценеггера чем-то похож. Не сложением, конечно, и даже не лицом, а всем обликом и повадкой: суровый, но добрый (это поначалу так говорила – потом уже больше «волчарой» да «мордоворотом» обзывала). В любом случае, это я должна быть красивой, а ему необязательно. Важно, чтобы меня к нему тянуло. Карина, наверное, простит, если что. Хотя ей будет неприятно. Ладно – всё равно ничего не выйдет. Он и не позвонит. Или позвонит?..

Максу было страшно. Нет, он не боялся отказа. Отказ или согласие, удача или провал – не так важно. Он не понимал природу своего страха.

Дан вручил ему номер, и отступать теперь было некуда: имелось в характере Макса нечто, не позволяющее, раз затеяв предприятие, останавливаться на полпути. Потянуть время – куда ни шло. Но страх не ослабнет, поэтому и тянуть смысла нет.

Фактически это свидание вслепую (мимолетное видение трехлетней давности не в счет; а она и вовсе, должно быть, его не заметила). Встреча с вполне определенным намерением, совершенно и недвусмысленно очевидным, как ему, так и ей: оказаться рано или поздно в постели. И до последнего момента оба будут прикидываться, что этого не понимают. Каково лицемерие!

До сих пор было так: либо его откровенно соблазняли, либо он сам не ведал, что творил. Либо стечение обстоятельств – и тогда всё происходило спонтанно, на импровизации. Но сейчас иной случай: нужно пригласить девушку на свидание…