Liberte (СИ)

Воспоследовавший аварийный выход из гиперкрейсерского режима показал, что я в очередной раз оказался не прав. Как всегда, при экстренном выбросе началась безбожная тряска. Корабль резко дёрнуло и закрутило в такой бешеной пляске что от скрипа его переборок заныли зубы. В первые же секунды я успел упереться ладонями в крышку капсулы, амортизируя сотрясения и удары. Хотя это мало бы мне помогло, не будь моё тело вдобавок дополнительно опоясано парой эластичных ремней безопасности. По меньшей мере я бы сломал себе нос, а так лишь несколько синяков добавились к тем что уже и без того имелись у меня в достатке, да тошнота опять подступила к горлу. Мой вестибулярный аппарат отказывается нормально работать пока я то и дело получаю удары по голове.

Как только болтанка прекратилась вокруг повисла напряжённая тишина, замерев все прислушивались к происходящему. Слышно было как из находившейся по всей видимости прямо надо мной капитанской рубки слабо доносятся встревоженные голоса, но разобрать что-либо не представлялось возможным какие бы усилия к этому я не прилагал. Внезапно зловещую тишину разорвал сильный удар сотрясший весь корабль. Затем ещё один и у меня заложило уши. Стало страшно, не оставалось ни малейших сомнений в том, что мы подверглись атаке. Проклиная себя за несообразительность и запоздав с принятием неотложных мер, я открыл рот, а затем зажав нос указательным и большим пальцами несколько раз дунул в него. В ушах щёлкнуло, мне полегчало, и я начал различать звуки. Запоздало надрывался ревун, подавая непрерывный сигнал "Боевая тревога", когда он смолк мне по-прежнему сильно мешал пронзительный писк в ушах, оставалось только надеяться, что он скоро пройдёт. Откуда-то тянуло гарью. Нащупав вентиляционную решётку, я приложил к ней ладонь и не ощутил даже лёгкого дуновения ветерка. Ситуация начала проясняться. То, что я поначалу воспринял за симптом поражения слухового нерва, издавал вышедший из строя генератор защитного поля. Стало быть, силовая установка работает в аварийном режиме, щиты выбиты, но больше по нам не стреляют, а, следовательно, наш корабль пока не хотят уничтожать. Слабая надежда для того, кто может вскорости задохнуться.

Едкий запах горелой изоляции всё сильнее просачивался сквозь вентиляционное отверстие и перехватывал дыхание, под рукой же не было ничего, даже старой ветоши чтобы обмотать ею лицо. Стараясь не поддаваться приступу паники, я принялся пореже дышать и не думать о том насколько может хватить годного для дыхания воздуха. Что творилось в этот момент в капитанской рубке я не мог различить по вине разразившейся в тюремном отсеке жуткой какофонии. Со всех сторон раздавались крики, ругань, мольбы о помощи, кто-то стучал в стенки капсулы в бесплодных попытках высвободиться наружу. Странно, но ниоткуда я не услышал, чтобы хоть кто-нибудь читал молитву, может всё-таки наше время ещё не пришло?

- Дэвид, ты меня слышишь? - донёсся до меня голос Джорджа.

- Да. - односложно подтвердил я стараясь беречь дыхание.

- Что происходит, Дэвид? - в его голосе явственно звучали истерические нотки и сам того, не замечая он в точности повторил чуть раньше сказанную мною фразу. Возникло инфантильное желание ответить ему тем же образом, что и он мне, но было не время для мести из-за мелких обид.

- Нас атаковали. Щитов нет. Силовая повреждена. - я кратко обрисовал ситуацию как она виделась мне из позиции лёжа в кромешной тьме тюремной капсулы.

- А кто? - видимо он изрядно напуган раз не контролирует себя считая такие абсурдные вопросы в норме вещей.

- Не знаю. - после недолгого молчания произнёс я только для того чтобы не оставлять без ответа заданный им вопрос. Действительно ничего я не знаю и это незнание мучает меня ещё сильнее от того что внушает напрасную надежду. Кто мог взять на себя смелость атаковать федеральное служебное судно. Что там утверждает пословица: "Враг моего врага - мой друг"? Как бы не так, грош цена всем этим житейским мудростям и всё же... корабль беззащитен, сопротивление подавлено, чего же они тянут?

Словно читая мои мысли раздался скрежет металла и слабый толчок в корпус оповестил о принудительной стыковке. "Абордаж", - вихрем пронеслось у меня в голове и в ответ на эту мысль лихорадочно забилось сердце.