Либидо с кукушкой. Психоанализ для избранных

Слабая самость активно делает вид, что неприятная информация ее не касается. Опальное представление оказывается в свободном плавании. А запретный плод сладок, то есть наполнен либидо – ценным ресурсом. Поэтому чем нелицеприятнее некое знание о себе, тем больше на него спрос у других «представленческих группировок».

Напомним, что Я отражает реальность, а не только самого субъекта. Поэтому кроме самости в Я содержатся представления, отражающие наших друзей, врагов, коллег и просто знакомых. Поэтому новоиспеченное представление, наполненное либидо, перехватывается у слабой самости и включается в состав любой другой группы (рис. 8.1.а). И обращаться психика с новым знанием будет соответственно: как будто оно относится не к самому субъекту, а к другому. Никаких выходов вовне. Все внутри психического пространства представлений.

рис. 8.1а. Проекция в пределах фрагментарного Я. Перемещаемое представление обозначено пунктиром. Проекция оказывает существенное влияние на расклад сил внутри Я.

Простая житейская аналогия. У вас есть личный дневник, куда вы записываете великие философские мысли (ваши и чужие). И вот, в процессе философствования, вы пришли к выводу, что родственники (ваши и чужие) ничем не отличаются от обитателей скотного двора. Но записывать в дневник такое неудобно. Вдруг прочтут. Тогда вы заводите отдельную тетрадь, где отрываетесь по полной. Тетрадь прячете в потайной ящик стола, где лежит антикварная переписка вашей прабабки-авиаторши. И тетрадь, и дневник хранятся в вашем столе. Но в разных ящиках. Вы спроецировали свои негативные мысли на прабабку. Теперь как будто бы она в своих письмах костерит ваших родственников.

По Ференци[74] проекция подобна первому крику новорожденной психики. Это необходимый и естественный механизм психической защиты. Если злоупотреблять проекцией, можно заработать психоз, ненароком создав ложную реальность. Например, вы вытащите из ящика всю прабабушкину переписку и продадите на аукционе. Но «забудете» извлечь из связки писем вашу тетрадочку. Вот коллекционер-покупатель удивится, что потомственная дворянка изъяснялась трехэтажным матом!

Чем фрагментарнее наше Я, тем легче осуществлять проекцию. И наоборот, проекция усугубляет расщепление Я. Поэтому проекцию считают базовым механизмом всех психозов.

Может ли сильная психика, с целостным Я, осуществлять проекцию? Может, но есть проблема. Тетрадка теперь только одна (Я целостно). Тогда можно ввести шифр. Сделать так, чтобы первые буквы строк обычных дневниковых записей сливались в поток ругательств. Или раскидать яростную исповедь по страницам в случайном порядке. Перекроить ткань нарратива, ткань времени. Что получится? Современная проза.

Как видите (рис. 8.1.б), проекция в пределах целостного Я не способна внести в психику серьезных изменений. Это чисто техническая процедура.

рис. 8.1б. Проекция в пределах целостного Я не меняет картины в целом.

Вспомним о Сверх-Я, о нитевидной (σ-5) структуре, которая хранит представления наших ценных объектов в форме своеобразной кинохроники (или археологических слоев).

Нити Сверх-Я формировались постепенно. Это археология взаимоотношений с ценным объектом. Потеря объекта – это всегда трагедия. Поэтому психика регулярно проверяет и пополняет свою сокровищницу родных образов, воздвигая палаты памяти[75], где каждому ценному объекту выделяется отдельная анфилада комнат. А то и весь этаж.

Опыт взаимодействия с ценным объектом хранится слоями, перемешивается с фантазиями, ожиданиями, разочарованиями, прогнозами. В итоге мы имеем дело не с одиночной фотографией (представлением), а кинолентой, где по кадру воспроизводится эволюция представлений во времени.

Одной исторической хроникой дело не ограничивается. Психика ставит спектакли с участием ценных фигур, стравливая их версии (или копии) друг с другом. Снимает триллеры и романтические комедии. Сочиняет философские романы и комиксы. Практикуется в альтернативной истории и конспирологии.

Объект в настоящем разбивается на множество представлений. Из этих кадров составляется множество переплетающихся и ветвящихся кинолент. Каждая кинолента просматривается психикой в контексте прошлого (реального или воображаемого) и будущего (разной степени фантастичности).

Фактическим прошлым и рациональными прогнозами контекст не ограничивается. Он расширяется, углубляется и ветвится. Множество сослагательных наклонений, конфабуляций (ложных воспоминаний), мифологем, прогнозов, страхов. И все посвящено одному-единственному ценному объекту. Поэтому мы и говорим, что Сверх-Я имеет нитевидную фрактальную структуру – это наиболее близкая и точная топологическая модель всего этого безобразия. Паутина.

Кадр, сотканный из представлений, – это композиция представлений, то есть тоже представление. Кинолента – это композиция кадров, то есть тоже представление. Композиция киноленты и контекста – аналогично.