...Либо с мечтой о смерти

Несчетное число угрюмых песен, словно едкая пена, бьются о подножье стены. Пытаются подточить, расшатать по невидимым камушкам, разъесть своим ядом и горечью.

  «Меч сотрет железо ножен, и душа источит грудь…»

  «И нет в творении Творца, и смысла нет в мольбе…»

Несчетное число философских концепций пытаются сокрушить ее мягкими лезвиями интеллекта.

Прожечь огнем веры.

Кто-то из мыслителей и творцов, ощутив себя за стеной, надеются, что стена преодолима, что она всего лишь их внутренний изъян, непроработка, надеются порой до предпоследнего вздоха. Не каждый день, но в периоды передышек они находят в себе силы благодарить Творца, ибо велика милость Его.

Другие же, изначально чувствуя себя отринутыми, извергнутыми из Уст, пишут на все лады о своем проклятии, живописуют кандалы, решетки и клейма. «Мы плененные звери, голосим, как умеем. Глухо заперты двери, мы открыть их не смеем».

Особняком от всех — Ницше. Остро и глубоко чувствуя свою проклятость, он пытался найти в ней экстаз. Воспарить — в глубину бездны. Упиться — отверженностью и мукой. Воцариться — на самой высокой вершине боли. Накал его тоски и отваги достоин восхищения. Бросив вызов силам, в миллион раз могущественнее его, он, разумеется, проиграл. И так красиво, отчаянно, ослепительно он проигрывал, что заворожил этим блеском несколько поколений. (Наш общий друг, славный Ниц тому живым примером.)

И хотя я не поклонница этого поэта, хотелось бы — хотя бы в мыслях — поговорить с ним за полчаса до окончательного помрачения рассудка. Не попытаться спасти — таких, как он, не отмолить, не выкупить, не выхватить рывком — просто сказать, что он не один. Несмотря на сокрушительное свое одиночество.

* * *

Одно время я пыталась выразить свое понимание мироустройства — мирокошмара — на бумаге. Но писать бессмысленно. Как и читать.

Писать бессмысленно: все хорошие книги пишутся для тех, кто за стеной. Все священные писания обращены к ним. Моим же братьям-сокамерникам не поможет ни одна книга, ни одно учение. Если б я сумела написать инструкцию, краткую и сухую инструкцию, как сделать подкоп под стену. Как выцарапать в ней ступеньки. Как выбраться. (Умолить Бога? Рассмешить Люцифера?) Но это невозможно. Писать же другое бессмысленно (живописуя оттенки тьмы), или подло (убеждать, что стена — фикция, и Господь никому не дает сверх сил).