Лич на стажировке. Часть 3

Я пожала плечами, не зная, что на это ответить. Впрочем, вряд ли ему вообще требовался ответ. Да и в целом непонятно, зачем Альду было изображать, будто ему вообще есть дело до того, что я думаю о нем или его предках. Мне остро захотелось съязвить, но воспоминания о произошедшем в саду были еще слишком свежи в памяти, так что остатки здравомыслия еще не успели выветриться из моей головы.

– Может, для разнообразия, ты о расскажешь о себе?

Поставив локоть на подлокотник, подселенец подпер ладонью подбородок с уже знакомым выражением вежливого интереса о лице. Широкий рукав мантии съехал, и я увидела, что находившийся в под ним рукав черной рубашки был прихвачен чуть выше запястья тонкой металлической полосой, похожей на браслет. Подселенец нетерпеливо забарабанил пальцами второй руки по другому подлокотнику.

– Издеваешься? – вскинулась я. – Ты же и так обо мне все знаешь.

– Что ж я, совсем страх потерял открыто копаться в твоей памяти? – хмыкнул Альд. – Это не прошло бы бесследно ни для тебя, ни для меня. Так что… – он прекратил барабанить пальцами и приглашающе повел свободной рукой.

– И о чем тебе рассказать? – мне потребовалось немало усилий, чтобы сдержать свою язвительность.

Одновременно с моим вопросом парившие под сводчатым потолком магические светляки вдруг замерцали и погасли. Подселенец, до этого расслабленно сидевший, резко выпрямился, будто прислушиваясь. В сумраке, едва разгоняемом светляками возле перил, его глаза засветились холодной зеленью.

– Сиди здесь, – отрывисто приказал Альд.

– Что?

– Что слышала. Сиди здесь. Не выходи из этой комнаты, что бы тебе не привиделось.

Глубоко вздохнув, Альд поднялся на ноги и широким шагом направился к двери в прихожую. На ходу он преображался, и за металлическую дверную ручку взялся уже скелетированный лич, в черепе которого мягко мерцали драгоценные камни.

Задавать вопрос о том, что случилось, я не решилась.

Потому что догадывалась, каким будет ответ.

Интерлюдия II

Ему потребовалось все самообладание, чтобы сохранить внешнюю невозмутимость в тот момент, когда в убежище вторгся чужак. Деактивация сразу нескольких заклинаний отозвалась острой болью в затылке и едва слышным хрустом у основания черепа. Давненько Альдауар не испытывал подобного. Тем более, в чьем-то присутствии. К счастью, Шиз в кои-то веки оказалась достаточно понятливой, чтобы переспросить всего один раз, возможно, действительно не расслышав его приказ. А о причине, скорее всего, догадалась сама. Эмоциональная встряска однозначно пошла ей на пользу. Надо бы запомнить.

Килир нашел способ проникнуть в убежище. И Альдауар не знал, как именно это ему удалось. Но это, пожалуй, уже было и не важно. Пришло время показать ему, кто здесь хозяин.

Входная дверь с щелчком закрылась за его спиной. Скелетированный лич медленно поднялся в воздух, расправил плечи и поднял подбородок, впервые за многие столетия принимая вид того, кем был на пике своей силы и славы.

Камни в черепе засветились. Это свечение медленно вытягивалось вверх, формируя острозубую призрачную корону того же холодного зеленого оттенка, что и огонь в глазницах. Сам Альдауар предпочитал демонстрировать власть и могущество иными способами. Но Суртаз желал видеть своего первого ученика в облике, который будет под стать его собственному в Одеждах Смерти. Да и народная мудрость была на его стороне: первое впечатление складывается по одежке. Потому что шанса на второе может и не быть.

Плавно слетев с крыльца, Альдауар завис в воздухе, расправил рукава мантии и скрестил руки на груди. Ему незачем было торопиться. Чем позже Килир найдет сердце убежища, тем легче будет его оттуда выдворить. А в том, что жрец его найдет, Альдауар не сомневался.

И случилось это довольно быстро. Звоном в висках отозвалась деактивация последнего заклинания – того самого, что так напугало Шиз. Быстро справился. Впрочем, даже низшая форма посмертия означала какое-никакое могущество. И, насколько Альдауар успел понять, недостаток могущества Килир с лихвой компенсировал хитростью и упорством. Что ж, кто на что горазд. А его целеустремленность в какой-то степени даже вызывала уважение.

От размышлений лича отвлекла показавшаяся из-за поворота фигура. Жрец медленно летел над дорожкой. Осанка и плечи выдавали некоторое напряжение, но в целом он старательно пытался выглядеть как можно увереннее. Зря.

Килир дернулся, застыв на месте. Как хозяин этого места, Альдауар видел, что от стволов деревьев на укрытую листьями землю легли тени – куда более темные, чем окутывавшая сад ночная мгла. В отличие от застывших в безветрии деревьев, эти тени шевелились и медленно тянулись к светлому песку дорожки, а затем поползли и по нему, обретая объем и глубину.

Жрец что-то прошипел. Прозвучало, как базовое заклинание снятия чар.

Не угадал.

Второй попытки не будет.