Личная награда Альфы

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Ты же помнишь, мы не царьки для чаепитий с благотворительными фондами. У нас абсолютная власть.

Прикусив губу, я посмотрела на Артиса.

— Наверное, поэтому, они меня сразу отправили в пансион… Чтобы скрыть, не показывать всю правду.

Именно поэтому родители и не любили меня: они просто не хотели любить, боялись это делать.

Мне стало обидно. За себя, за своё одинокое детство, за то, что мама с папой вычеркнули меня из своей семьи ещё в детстве, а может, дальше раньше. Я вспомнила, как мама сокрушалась о том, что в их роду не принято избавляться от беременности…

Сейчас я понимала, что тогда имела в виду мама под словами «их род» — видимо, у оборотней это тема считается запретной.

Посмотрев на Артиса, я решила подтвердить у него эту догадку.

— Как в вашем обществе относятся к прерыванию беременности? — вежливо поинтересовалась я, не ожидая, что облик Артиса вдруг поплывёт… и я окажусь в руках огромного клыкастого чудовища.

— Что ты сказала??? — его огромная лапища опустилась на мой живот, как будто подозревая меня в каких-то страшных вещах. — Я не позволю тебе избавиться от моего ребенка.

Я сидела, замерев на месте: не жива — не мертва; боялась даже вздох сделать, чтобы не рассердить ужасного зверя. Огромный волк — волк с почти человеческим телом, только мощнее — с длинными массивными клыками, утробно рычал, немигающе уставившись на меня.

Я видимо так устала за последние дни, что до меня не сразу дошло… что это мой Викинг обернулся берсерком. Обернулся, потому что вышел из себя (и фигурально, и буквально) от одного моего невинного вопроса о прерывании беременности.

Мы даже вместе ещё не спали (ну, в этом смысле не спали), а он уже кинулся защищать своего гипотетического ребенка!

Я опять на какой-то ляд вспомнила Джоша… Он бы первый погнал меня на аборт, ещё первей моей мамочки.

А этот вон, злится. Даже в зверя превратился — до того его мой вопрос задел.

Наплевав на страшную морду и утробный рык, доносящийся из неё, я прижалась к груди своего зверя и тихо прошептала:

— Мне кажется, я начинаю тебя любить.

Чудовище прижало меня к себе.

— Только кажется? — почти сразу же услышала я. Подняла голову — а на меня уже смотрел мой Викинг… И серые глаза довольно щурились.

— Не испугалась? — спросил он, гладя меня по волосам.

Я покачала головой.

— Знаешь, мне кажется, что я больше бы испугалась, поведи ты себя как-то по-другому.

Артис усмехнулся.

— Согласись, ты задала не самый популярный вопрос на свидании.

— Я просто хотела узнать, какие правила в вашем обществе, — пожала я плечами. — У вас есть Альфы, есть Луны этих Альф.

— Стай, — поправил меня Артис. — Статус официальной пары Альфы называется Луна Стаи.

— Луна Стаи, — кивнула я. — У вас есть ещё абсолютная монархия и подневольные полукровки как мой отец. Откуда я знаю, как оборотни относятся к прерыванию беременности.

— Да с чего тебя так этот вопрос волнует? — недовольно поморщился Артис. — Ты что, не хочешь детей?

— Моя мать не хотела, — глядя в серые внимательные глаза, просто сказала я. — Она рассказывала, что они с отцом сразу договорились не заводить наследников, но из-за того, что у вас непринято прерывать беременность, ей пришлось родить…

Артис прикрыл глаза, явно пытаясь скрыть от меня свои чувства.

— Знаешь, я не хотел этого говорить, но твоя мать, похоже, просто больная.

 И я абсолютно согласилась с его мыслями. Это было просто — согласиться с кем-то, кто нежно держит тебя в объятиях, шепчет слова утешения и ласкает вкусными губами.

Не то, чтобы я была пустышкой и повелась на неожиданные нежности… просто мне внезапно очень захотелось поверить ему, своему Викингу. Человеку нельзя долго жить одному, а я в последние годы всех разогнала от себя… Даже с Ольгой перестала часто общаться, чувствуя, что мне тяжело переносить её счастье без зависти.

Мне хотелось такого же счастья.

Забыть то, с какой нежностью Джош, который измывался надо мной много месяцев, смотрит на свою избранницу; забыть мамину хладнокровную фразу об аборте — с которым, кажется, все были заранее согласны; мои родители и парень с самого начала были готовы убить моего гипотетического ребенка, даже не поинтересовавшись моим мнением.

Как же хочется забыть всё это…

Находясь под сенью раскидистого дуба, я смотрела на своего Викинга и тихо радовалась, что он нашёл меня.

Викинг, Оборотень, Альфа… это был мой мужчина, и мне были совсем неважны остальные мелочи. Растекаясь лужицей от его нежных поцелуев, я представляла, как завтра утром, за завтраком, дам ему своё согласие на наш брак — в присутствии Рамзи, который был вожаком отца; в присутствии родителей, которым придется принять моё решение.

Я радовалась, пьянея от принятого решения: решившись сделать этот ответственный шаг (оборотни ведь не разводятся — это я уже усвоила), я моментально почувствовала огромное облегчение.