Личная жизнь шпиона. Книга первая

Анна Николаевна уже хотела шагнуть к двери, но снова остановила взгляд на курящем милиционере. Он нахмурился, выплюнул окурок и, широко открыв рот, зевнул. Анна Николаевна повернула к метро. На обратном пути она попросила знакомого подбросить ее до дома на машине, потому что к вечеру чувствовала себя отвратительно, было зябко, голова раскалывалась. На утро пришел участковый врач, прописал лекарства, велел самой в аптеку не ходить и не гулять с собачкой.

Юткевич пришла в себя через неделю, но она была настолько слабой, что с трудом, мелкими шажками передвигалась по квартире. К исходу второй недели она вспомнила о той женщине с доски объявлений, оделась и пошла в отделение милиции.

Она переговорила с милицейским капитаном, тот позвонил кому-то и получил команду снять показания с ценного свидетеля. Они вдвоем около часа просидели в душном кабинете, Анна Николаевна рассказывала, перед Новым годом, дней за десять, отправилась к сестре, доехала до метро Пролетарская, а оттуда дворами решила дойти до места. Время было не позднее, едва начало смеркаться, прохожих почти не попадалось. Возле одного из домов, она точно не помнит какого, увидела, как мужчина что-то выговаривал женщине, симпатичной, в бежевой дубленке, без головного убора.

Они стояли у стены дома. Мужчина говорил зло, потом коротко размахнулся и ударил женщину отрытой ладонью по щеке. Схватил за рукав и потащил за угол, когда она стала упираться, снова ударил. Женщина обхватила ладонями голову и опустилась на колени. Анна Николаевна сначала крикнула, мол, что вы делаете? Мужчина только тогда ее заметил, огрызнулся в ответ. Ухватил спутницу за широкий рукав дубленки и дернул со всей силы, кажется, разорвал.

Анна Николаевна подошла ближе и громко сказала, что сейчас милицию позовет, в ответ тот мерзавец обложил ее матом, крикнул, чтобы проваливала, пока башку не открутили. Довольно высокий, симпатичный, лет сорока. В сером коротком пальто и темной кепке. Особых примет она не помнит. Пожалуй, она смогла бы его опознать. Женщина запомнилась лучше, ошибки быть не может, эта та самая гражданка с фотографии. Милиционер задал пару вопросов, дал расписаться в протоколе, потом попросил подождать в коридоре, скоро вернется заместитель начальника по оперативной работе, ему уже позвонили.

Только через час с лишним появился человек в штатском, совсем не похожий на милиционера, невысокого роста, какой-то нервный. Кажется, по фамилии Иванов. Он пустил свидетельницу в кабинет, долго разглядывал ее паспорт и спрашивал про работу. Потом почитал показания, встал на ноги, подошел и пожал руку, поблагодарив за честный поступок, и сказал, что рад встретить сознательную гражданку. Но сложилось мнение, что начальник привирает, он не рад, скорее, наоборот. Иванов беспокойно походил по кабинету, согреваясь после улицы.

— Я к сестре ездила, у сестры день рождения, — сказала Юткевич. — Идти осталось не очень далеко, и тут этот скандал…

— Вы на дне рождения спиртное не потребляли?

— Я только туда шла, еще не…

— Понятно, еще не успели употребить.

— Я не пью, у меня давление высокое. Так вот, этот головорез набросился на женщину, накричал, словно сам себя заводил. А потом толкнул ее кулаком в грудь. И сразу ударил. Я помню ее слезы, испуганные глаза. Потом этот тип схватил ее за руку и потащил за угол. Она упиралась, но все же сдалась.

— У вас память на лица хорошая?

— Отличная. У меня в детском саду несколько групп. Я помню любого ребенка в лицо и по имени. Ночью разбудите, не перепутаю.

— Ну хорошо, положим, что так…

Иванов продолжал ходить из угла в угол, потирая подбородок.

— А кто показания снимал?

— Там же в протоколе все есть…

Иванов заглянул в бумаги, вышел из кабинета, вскоре вернулся, злой, с красными пятнами на лице. Он налил себе чая, сел и сказал, что произошла ошибка. Обращаться сюда, именно в это отделение милиции, — неправильно, ведь данное правонарушение было совершено не в Дзержинском, а в Пролетарском районе. Поэтому свидетельнице надо было сразу ехать туда, а не сюда. Таков порядок: правонарушения регистрируют там, где они были совершены. А коллега Иванова, оформлявший протокол, не до конца разобрался.

Он сунул протокол в какую-то безразмерную папку, убрал ее под стол, отпихнул ботинком и написал на бумажке адрес правильного отделения милиции.

* * *

На следующий день, поскольку больничный лист еще не истек, Анна Николаевна поехала на Пролетарскую. Вышла из метро, некоторое время путалась среди одинаковых ядовито-желтых пятиэтажек, хорошо, что место знакомое, иначе бы заблудилась. В отделении милиции дежурный позвал начальника. У того, как ни странно, тоже была фамилия Иванов, и внешне он был похож на вчерашнего Иванова: среднего роста, значок ДОСААФа на лацкане пиджака.

Сначала она подумала, что это один и тот же Иванов, сразу в двух отделениях успевает командовать, потому что энергичный и одной зарплаты на жизнь не хватает. Но тогда для чего он погнал немолодую женщину через полгорода, да еще и к себе самому? Нет, все-таки не он, имя другое. Может брат или еще какой родственник…