Личное дело. Правда о самых известных деятелях истории России XX века

В 1952 году Шелепин становится первым секретарем Центрального комитета комсомола. Естественно, что, вступая в эту должность, он должен был встретиться со Сталиным. Беседа длилась двадцать минут и, по воспоминаниям очевидцев, произвела на Шелепина неизгладимое впечатление. Он вышел из кремлевского кабинета генералиссимуса и «Отца народов» шокированный тем, что ему довелось пообщаться с величайшим человеком всех времен. В первый же день после смерти Сталина он предложил переименовать ВЛКСМ в Ленинско-Сталинский и даже собрал пленум ЦК ВЛКСМ по этому вопросу. Единственное, что его огорчило, — это то, что он не получил поддержки Хрущева и прочих руководителей ЦК КПСС. Ленинско-Сталинский коммунистический союз молодежи, а его потом демократом назвали! Еще бы в пацифисты произвели.

В 1957 году, когда Молотов и другие члены ЦК хотели отстранить Хрущева от власти, Шелепин встал на сторону Никиты Сергеевича. В результате Александр Николаевич становится заведующим отделом парторганов в аппарате ЦК КПСС. Пока он только-только разбирался с новым для себя делом, последовало следующее назначение — председателем Комитета государственной безопасности Союза Советских Социалистических Республик. И этого человека записывают в демократы?

Зачастую решения, которые принимал Шелепин, действительно не соответствовали генеральной линии партии. Например, КГБ сохранил связи с Китаем по линии спецслужб, когда всех советников оттуда отозвали. Шелепин демонстративно отказался от присвоения ему генеральского звания. Правда, потом, спустя годы, он, конечно, об этом жалел. Он наводнил Комитет государственной безопасности бывшими комсомольскими работниками, которых, разумеется, назначил на ответственные посты.

В 1959 году он отправляет Хрущеву депешу о том, что в архиве Комитета государственной безопасности хранятся учетные и следственные дела на расстрелянных весной 1940 года польских офицеров. Всего, по данным Шелепина, было ликвидировано около 22 тысяч человек. Шелепин ставит вопрос об уничтожении этих дел и, естественно, получает одобряющую резолюцию Хрущева. Именно Шелепин в 1960 году вручает Золотую Звезду Героя Советского Союза и орден Ленина Рамону Меркадеру, который отсидел двадцать лет в мексиканской тюрьме за убийство Льва Давидовича Троцкого. В результате Шелепин избирается секретарем ЦК КПСС, а Комитет государственной безопасности возглавляет его соратник Владимир Семичастный (1924–2001).

Сегодня общество обожает жить странными, нелепыми и, я бы даже сказал, глупыми мифами. Один из них гласит, что когда всем в Политбюро ЦК КПСС надоел Никита Сергеевич Хрущев, то партноменклатура решила поставить на его место Железного Шурика — Шелепина. При этом людей, которые запускают эту туфту, абсолютно не смущает тот факт, что Шелепин, конечно, пользовался известностью в стране наравне с Брежневым, который в итоге и стал преемником Хрущева, но он отпугивал своей откровенно сталинской риторикой вовсе не население страны. На население в ЦК КПСС, понятно, всем было глубоко наплевать: кого скажут любить, того весь Советский Союз любить и будет.

Поэтому мне удивительно слышать некоторые вещи, которые сегодня рассказывают про СССР. Последнее, что интересовало советских руководителей, — это точка зрения населения страны. Достаточно вспомнить хотя бы 1937 год. Население, которое еще вчера носило на демонстрации портреты Тухачевского, Рудзутака, Гамарника, Уборевича, Якира, Блюхера и других знаменитых героев Гражданской войны и деятелей партии, так же единодушно стало этих людей ненавидеть. Потом пришел Хрущев, и это же население так же единодушно опять полюбило Тухачевского, Гамарника, Якира, Уборевича. Что бы сказал идеологический отдел ЦК КПСС во главе с Михаилом Андреевичем Сусловым, то и исполнило бы население страны. Проблема была в том, что именно партийная номенклатура не хотела видеть Шелепина лидером страны.

Во-первых, потому, что у него в устах был тот самый сталинский стопроцентный радикализм. Причем в устах достаточно молодого на тот момент человека. Во-вторых, это была элементарная ревность. Опять повсюду были бы бывшие комсомольские кадры, а куда деваться заслуженным партийным работникам? На пенсию номенклатура никогда не хотела, что при коммунистах, что при царе-батюшке, что при демократах. Это нормальная практика. Кроме того, дуайен советской политики Анастас Иванович Микоян сказал про Шелепина, что этот персонаж может принести очень много проблем. В итоге выбор партийной верхушки пал на фигуру Брежнева.

В Брежневе не было сталинского радикализма, за ним не было паводка оголтелых комсомольских вожаков. Мое личное отношение к таким вожакам сформировалось в конце 80-х — начале 90-х годов. Если кто-то не знает, то наш опальный беглый олигарх, а на самом деле преступник господин Ходорковский был комсомольским вожаком из той же самой серии. При советской власти он говорил одно, а потом заговорил диаметрально противоположное. Поэтому мало кто хотел тогда в номенклатуре ЦК получить подобного рода контингент абсолютно неуправляемых людей.