Личное правосудие

– Этот человек сам скоро вас навестит, – Горн чуть улыбнулся, – полковник Таг, я понимаю?

В ответ Кинт кивнул.

– Давайте, я вам помогу перевернуться на живот.

Легко сказать – перевернуться, с Кинта сошло семь потов, прежде чем удалось это сделать, руки и ноги словно чужие, слабость, накатила тошнота, и на лбу выступил холодный пот. Доктор вышел и вернулся через несколько минут в компании двух женщин, они ассистировали ему во время перевязки. Боль была действительно такая, что Кинт едва не терял сознание…

– Ну вот, дренирование дает положительный результат! – через полчаса пытки объявил доктор, – нагноения не предвидится, у вас очень выносливый организм, правда, крови вы потеряли почти до критического, то есть смертельного уровня… если бы вас доставили сюда на каких-то полчаса позже, то я не смог бы вам помочь.

– Что, сильно зацепило?

– Вот, примите порошок, он облегчит боль, и вы немного поспите, а потом поужинаете, – доктор ссыпал на язык Кинту мерзкого на вкус порошка и дал запить воды, – что до вашего ранения… так оно осколочное. Осколок прошел по касательной и вспорол вас, извините, от зада до левой лопатки, ну и серьезная контузия тканей у позвоночника, отчего вам так тяжело даются движения руками и ногами, но это пройдет, когда сойдет отек.

– И сколько мне здесь придется находиться?

– А вы торопитесь куда-то?

– Не то чтобы тороплюсь, просто… возможно, кое-кто решит доделать то, что не сделали те люди в Латинге.

– На счет этого не волнуйтесь, кроме меня, полковника Мореса Тага и моей супруги никто не знает, что вы выжили… на той ферме был пожар… сгорело все…

Голос доктора Кинт уже слышал обрывками, веки потяжелели, и он снова провалился в сон.

Две недели Кинт провел в палате лазарета, ежедневно терпел болезненные перевязки и отсыпался. Перевязки теперь реже, а последние три дня сон не шел, так, недолгая дрема и снова бдения, уставившись в потолок. Происходило еще кое-что – в те моменты, когда Кинт погружался в дрему, ему являлся образ юной Маани, но этот образ принадлежал ей короткое время, потом ее лицо преображалось, и Кинт видел Сэт, некоторое время она смотрела на него, улыбалась, а затем растворялась в дымке. Кинт просыпался, тяжело дыша, и с каждым ударом сердца в голове звучало – «Сэт… Сэт… Сэт…».

Посетителей, кроме доктора Горна и двух его помощниц, не было, разве что иногда в дверь просовывал голову мальчишка лет девяти, Кинт поворачивался, мальчишка некоторое время смотрел на него, а потом тихо закрывал дверь и уходил.

После очередной перевязки, которая была уже не так болезненна, Кинт плотно и с аппетитом поел, под похвалы доктора Горна.

– Вот и хорошо, через два дня за вами придет господин Морес Таг, и вас перевезут в другое место, кстати, мне сказали, что вы ночами бродите по комнате.

– Просто не спится, да и все бока уже отлежал.

– Ну-ка, покажите…

Кинт медленно свесил ноги и встал у кровати.

– Хорошо, пройдитесь, вот до окна.

Прихрамывая на правую ногу, Кинт дошел до занавешенного окна и, отодвинув штору, посмотрел на улицу.

– Вон там за деревьями пруд… ночью в нем отражается луна, красивый вид. Да, – вздохнул Кинт, – уже лето.

– Рекомендую приобрести трость, некоторое время она вам будет необходима, пока полностью не восстановятся связки и кровообращение.

– Так и сделаю, – ответил Кинт, хотел было отойти от окна, но увидел силуэт девушки, у кустарника рядом с прудом. Та кормила лебедей, бросая что-то в воду… Кинт помотал головой и задернул штору.

– Все хорошо? Господин Кинт?

– Да, просто показалось… а что там, у пруда?

– Там клиника господина Мадата, для эм… для лечения душевных недугов и прочих заболеваний, связанных с нервными расстройствами.

– Понятно, – Кинт еще раз отодвинул штору, но у пруда уже никого не было.

– Скажите, – доктор замялся и пару секунд смотрел в пол, а потом спросил, – вы ведь не аристократического происхождения?

– Нет, – Кинт улыбнулся и поковылял к кровати.

– Просто очень много шума по вашей милости поднялось после тех событий в Латинге, а господин Морес так озабочен вашим здоровьем, будто вы аристократ очень высокого сословья… и не только Морес…

– Да уж, но мы с господином Моресом просто давние друзья.

– А моя супруга, вы давно с ней знакомы? – спросил в лоб доктор Горн. – Не кого-либо, а именно ее вызвали в управление тайной жандармерии посреди ночи и приказали лететь в Латинг… а потом, когда вас доставили сюда, она не отходила от дверей операционной…

– Возможно, – Кинт присел на кровать, – возможно, я понял о ком идет речь.

– Так вы знакомы с Маани?

– Знаком, но очень давно ее не видел…

– Знаете, – Горн присел на кровать рядом с Кинтом, продолжая смотреть в пол, – вы, наверное, хороший человек, если ради вашего спасения были задействованы такие силы… и я догадывался, но когда увидел вас, то все понял.

– О чем вы?

– Маани сама вам расскажет, – доктор вздохнул, – она очень переживала, но сама стеснялась приходить, дабы не порождать слухи и сплетни, и присылала сына, чтобы он присматривал за вами.

– Скорее подсматривал, – хмыкнул Кинт.