Личный дневник моей фиктивной жены

На первый взгляд, это всё были — никак не связанные между собой звенья, просто череда событий, посторонних лиц. Но если подумать совсем хорошо, присмотреться повнимательнее, то можно соединить эти звенья в единую, общую цепь преступления. Преступление широкого масштаба, чётко спланированное, организованное с какой-то общей целью…против меня. Кто-то играл по-крупному. Вряд ли он действует в одиночку. Стало быть, у «него» есть связи, деньги, время и люди, чтобы воевать со мной. Убийство, ограбление… Я даже маломальскую версию не мог придумать подозреваемого. Вот Ника знала убийцу. Любимая спасала меня от него. А теперь главный вопрос: при чём здесь Вероника? Как так вышло, что она была в курсе преступной «операции», а я ни сном, ни духом…»

— Шеф, ты с нами? — Олег снова вернул меня с небес на землю. Я настолько погрузился в размышления, что выпал из реальности, жестокой и беспощадной реальности.

— Вишня, да. Я сегодня сам не свой. Вы уж не обессудьте.

— Понимаю. Мне тоже тяжело…терять Веронику.

— Тяжелее моего будет.

— Это ещё почему? — Недовольно присоединилась к нашему диалогу Настя. Она закусила свою жирно намазанную красной помадой нижнюю губу, деловито вздёрнула подбородок и ждала от нас с Вишней объяснений. Кажется, и я, и Олег вообще упустили, что Настенька едет с нами. Нам надо было выкручиваться, и я решил всё свести в шутку, в которую наша глупая секретарша никогда не поверит.

— Как это почему? Анастасия? Право, Олег Юрьевич и Вероника Игоревна были же любовниками! Представляешь, каково ему сейчас?

У Олега на лбу выступила испарина, он недоверчиво и испуганно посмотрел на меня. Но я ему уверенно подмигнул, мол, всё под контролем. И я не ошибся. Настя сначала недоумённо округлила глаза, а потом истерично рассмеялась. И выдала нам в очередной раз доказательство своей тупости.

— Аха! Ой! Алексей Владимирович, вы — шутник! Я прямо за живот от смеха схватилась! Это же как вы придумали глупость такую? Чтобы наш молодой Олежек да встречался с вашей возрастной скучной женой, а вы им разрешили? Да, и Олегу Юрьевичу нравятся другие девушки, как я — молодые, задорные, с огоньком. Правда, любимый?

— Настя, я же просил! Не надо афишировать наши отношения!

— Зам, дорогой, мир должен знать своих влюблённых героев в лицо! Да и зачем скрывать отношения с такой не скучной красоткой?

Мы втроём дружно засмеялись и уже дальше ехали до кладбища в полной тишине.

Надо отметить, что Настенька с Олегом подготовились к похоронам на совесть за столь короткий срок. И пригласили они всех, кого только можно было, и кто был дорог Веронике. И гроб оказался поистине роскошный, достойный своей хозяйки: на глубоко-пурпурном бархате со вставками сливового атласа алели вышитые розы вишнёвого цвета с золотыми стеблями и лепестками, с гипюровой окантовкой насыщенного фиолетового цвета. При виде гроба для моей любимой, ещё недавно живой жены меня, конечно, передёрнуло и чуть не вывернуло наизнанку. Да и кощунство это — хоронить пустой гроб. Я всматривался в лица пришедших проститься с Никой. Модест Эммануилович почтенно шествовал, затянутый в худой не по размеру осенний двубортный плащ с двумя вертикальными рядами пуговиц в винтажном стиле из определённо дорогой итальянской ткани с золотым декором, больше похожий на старинный сюртук. Он робко семенил своими низенькими пухлыми ножками, как ни странно, одетыми в самые обычные классические джинсы чёрно-зелёного цвета и кожаные коричневые лоферы со смешными декоративными кисточками. Михельсон так спешил, что у него даже вспотели толстые стёкла его дорогих очков с круглой золотой оправой. Следом под руку Паша вёл свою Анжелу. Её уже успели привести в божеский вид, закрасили седину на волосах, новые ресницы нарастили и ногти тоже. Я едва улыбнулся переменам в жене Баршая. Да, за один вечер её знатно оттюнинговали. В отличие от нашей Настеньки Анжелика выглядела вполне скромно и прилично, во всём чёрном, почти без макияжа. Пашка был одет-обут под стать супруге. И оба выглядели…постаревшими, пожившими уже много лет в браке и уставшими. Всё-таки история с Вероникой многих тронула, подкосила и вывела из привычной колеи. На в похороны даже повар пришёл из нашего с Никой любимого «Пегаса». Правда мне на него указал Олег, так бы я и не заметил этого невзрачного мужчину средних лет в коричнево-чёрном пуховике, классических синих джинсах и бежевых рабочих ботинках на шнуровке. Но взгляд повара был куда красноречивее его внешнего облика: серо-карие большие глаза в обрамлении светлых ресниц с горечью смотрели вослед Веронике. Повар смахнул едва заметную слезу своей большой ухоженной рукой, обернулся на меня, слегка поклонился, как бы выражая поддержку. Я поблагодарил его в ответ, тоже поклонившись. И мы оба продолжили каждый свой путь, своё прощание с Никой.

Глава 18