Личный опыт

Открыв глаза, Елена Викторовна обнаружила себя на лесной полянке. Журчал ручей, а напротив женщины оказался ребенок, девочка, судя по косичкам, лет, наверное, пяти. Платье на ребенке сияло, как подсвеченное, а на лице сияла улыбка. Присев перед девочкой, доктор Лена внимательно осмотрела на вид совершенно здорового ребенка.

— Тетя доктор, ты умерла, — сообщило ей милое создание. — Но я тебя хочу попросить, можно?

— Можно, — улыбнувшись, ответила Елена Викторовна, поразившись богатству своих предсмертных галлюцинаций.

— Там девочка одна, она жить не хочет, а она главная, без нее мира не будет, — сумбурно объяснила малышка. — Давай ты ею станешь, а? Чтобы мир был, ну пожа-а-а-алуйста!

— Давай, — сразу же согласилась доктор, поражаясь своему воображению.

Поторопившаяся Тринадцатая забыла многое рассказать своей героине, но Мия остановила ее по просьбе Арии, вернувшей магию Дадли, а того — в свое тело. Мир вновь пришел в движение. Мальчик упал, потеряв сознание, Петунья почувствовала резкое головокружение, да громко треснул о ступеньку череп Вернона, спасать которого демиурги не подумали. Почему Ария решила не рассказывать о законах этого мира, Мия не знала, считая, что демиург имеет право.

В следующее мгновение картинка сменилась. Осознав себя в темноте, доктор Лена сначала подавила панику, затем осмотрелась, насколько хватило света. Она стала девочкой лет, навскидку, семи. Не самой здоровой, о чем свидетельствовали сильно отекшие суставы рук и, похоже, ног. Одежда на ребенке была в варианте нищенской, что заставило тяжело вздохнуть, а проделав это несложное действие, доктор поняла, что и с сердцем тоже не все ладно. Следующей навалилась боль, вполне характерная для суставов в таком состоянии. «Надо же, всю жизнь описывала, а в галлюцинациях и почувствовать удалось», — хмыкнула доктор, решив принять правила игры. Галлюцинации могли субъективно длиться долго, а раз она все равно уже все, то почему бы и нет.

Петунья кинулась к телефону, подумав, что муж убил сына. Вызвав полицию и парамедиков, женщина кинулась к Дадли, поняв, что он жив, вот только, что произошло, Петунья понимала с трудом. С нее будто бы что-то стекало, заставив подумать о девочке, обнаружившейся в чулане. А вот доктор Лена чуть не потеряла сознание, осознав память той, в которой оказалась. О существовании эпопеи о Гарри Поттере женщина была, разумеется, осведомлена, но и только. Подробностей доктор Лена не знала — ей это было некогда, надо было работу работать и детям помогать.

— Мой муж кинулся на сына, — рассказывала полицейскому Петунья. — Тот успел спрятать дочь в чулан, но…

— Но сам убежать не успел, — констатировал врач, так как только что пришедший в сознание Дадли с криком бросился в сторону чулана. — Давайте девочку посмотрим.

Дверь темного помещения, в котором она находилась, раскрылась, когда Леной уже начинала овладевать паника. Дышалось все тяжелее, из-за чего разговор за дверью она пропустила. Двинуться в сторону проема Лена, ставшая, как гласила память, Геранией, не могла, при любом движении все тело простреливало болью так, что темнело в глазах. Это было очень плохой новостью, означавшей, что либо ребенок пережил недавнюю остановку, либо состояние утяжелилось скачком. Мозг врача принялся оценивать ситуацию, тем самым справляясь с паникой.

Когда из чулана никто не показался, парамедик хмыкнул, залезая внутрь, но через мгновение он попросил коллегу помочь, осторожно вытягивая на свет божий явно державшуюся из последних сил девочку с цианозом. Почти фиолетовое лицо девочки, выпученные, полные паники глаза очень многое сообщили врачу, немедленно сделавшемуся очень серьезным.

— Вторая машина не успеет, — покачал головой врач. — Грузим в одну, время дорого.

— Что с Герой? Что с Дадликом? — всполошилась Петунья, видя, как осторожно берут детей на руки врачи.

— Ничего хорошего, — как-то очень спокойно ответил доктор, продолжая ласково улыбаться девочке, стараясь ее не напугать еще сильнее.

— Потом родителей в больницу подбросите? — поинтересовался у полицейского его коллега.