Личный поверенный товарища Дзержинского

Мюллера всё время ставила в тупик манера деда Сашки то снимать слова с языка, то прикидываться несведущим в известных делах. Похоже, что шеф всё ещё не до конца верил в способности деда, хотя сколько уже можно доказывать это?

— Если встречу тиранов готовить, то это одно, а если золотишко прятать, то это другое, — так же просто сказал дед.

Мюллер так и осёкся, поманив меня пальцем к себе, шеф приказал остановить всю звукозапись и удалить из дома всех посторонних, оставив лишь экономку, которая накрывала на стол.

— А фрау изменилась, — подумал я, — подобрела, стала поласковее под благоприятным воздействием деда Сашки.

Выполнив поручение шефа, я вернулся в комнату.

— И что вы хотели сказать о встрече двух лидеров, герр Александер? — спросил Мюллер.

— А чё тут говорить, — сказал дед, — встретятся, поговорят, да только ни о чём не договорятся. От жадности всё немецкой.

— Как это от немецкой жадности? — возмутился начальник гестапо.

— Да ведь с Россией легче торговать, чем халяву получать ценой крови своих солдат. И выгоднее Россию в союзниках иметь, чем во врагах. А вы себя уж больно высоко ставите и считаете, что с Россией сможете справиться. Ошибка это. Предложение России исходит не от слабости, а от мудрости. Русских мужиков ещё много погибнет, намного больше, чем ваших, да ведь зачем вам их ждать у себя в Германии. А они придут. Это им не в диковинку заграничные столицы штурмом брать. Лучше дело-то миром покончить, да только вы никак не можете от успехов своих протрезветь. Так вот зимой-то этой вам и дадут возможность головушку в холоде подержать, — довольно складно завершил свой монолог дед Сашка.

Другого человека за такие слова давно бы в концлагерь упрятали, да только дед Сашка не другой. Он такой, какой он есть.

Мюллер молчал. То ли понимал, что дед прав, то ли верил в немецкую удачу, то ли просто никогда не был в оппозиции и всегда исполнял указания действующего руководства, какое бы оно ни было. Власть есть власть.

— Не организуют ли русские покушение на нашего фюрера? — спросил шеф гестапо.

— В мыслях этого нет. Сталин-то из грузинов будет, а там законы гостеприимства чтут. Да и русские гостей всегда уважают. Могут по пьянке и морду набить, а по трезвому делу всё чинно и благородно, — сказал дед, — так что ты не сомневайся, всё будет честь по чести.

— Ты по-прежнему уверен, что разработчик плана нападения на Россию попадёт в плен со своей армией? — продолжил расспросы Мюллер.

— Так, значит, немецкому Наполеону синей ленточкой дорогу перекрыли, — оживился дед Сашка, — не дали ему русским нанести поражение, силы разделили и послали генерала на верную погибель. Как говорят, предупреждён, значит — вооружён. Вижу, что я говорю, а всё как об стенку горох. Дело-то ваше, я по этим делам убиваться не буду.

Многое дед Сашка не мог сказать по-немецки, и я помогал переводить идиоматические выражения, на которые был горазд старик.

— Здесь в Германии есть нужная для тебя сон-трава? — спросил Мюллер.

— Травы-то много, приносили всякую, называют её по-научному Pulsatilla, а мы по-простому прострелом называем, — сказал дед. — Тут у вас есть прострел горный, прострел луговой и обыкновенный. Вроде бы и цветочки похожие, да вот только условия у вас другие, нежели у нас. На практике материал проверять надо, а как на практике-то это проверить? Это же столетия нужны.

— Какие столетия, — недовольно сказал Мюллер, — у нас времени в обрез. По историческим меркам даже не минуты, а секунды, а ты про столетия говоришь. Сколько тебе нужно военнопленных для проведения опытов? Сто, двести человек? Тысяча. Через два-три дня у тебя будет всё. В лагерях гестапо исследовательского материала много.

— А что, давай, — сказал дед, — я их всех отправлю лет на десять-двадцать вперёд, избавятся от вас и жить будут ещё долго. А опыты над людьми ставить нехорошо, грех это большой и несмываемый, и наказание за это грех будет на этом свете, а не на том.

Глава 28

— Ты, старик, сегодня хочешь вывести меня из себя, — сказал зловеще Мюллер.

— А чё тебя из себя выводить? — дед Сашка уже готов был поругаться с генералом. — Ты уже давно не в себе, потому что будь ты в себе, то тебя давно бы уже вывели куда-нибудь да команду «фойер» скомандовали бы. Ты временами-то не забывай, что ты человек, а не слуга дьявола, уничтожающего творения Бога нашего.

Дед отвернулся в сторону, показывая, что больше он не хочет разговаривать.

Разговорить деда удалось только при помощи селянки, которую приготовила экономка, явно, по рецепту деда Сашки. Нехитрая еда, состоящая из молока, взбитых яиц и сливочного масла для поджаривания на сковороде. Пища здоровая при любых заболеваниях, поддерживающая организм в тонусе и от которой люди не жиреют.

Мы немного перекусили с кофе, потому что Мюллер готовился на доклад Гиммлеру о мерах по обеспечению безопасности возможной встречи лидеров воюющих стран.

— Герр Александер, а возможно ваш экстракт получить в сухом виде в виде порошка или таблетки? — спросил Мюллер.