Личный водитель

Застенчивые и беззащитные женщины были настолько запуганы, что даже не пытались убегать от напавших на их лагерь чужеземцев и безропотно выполняли все, что те им приказывали. Что это за бандиты, Марина поняла из их разговоров, когда те рядом с вертолетом оперативно разворачивали полевой госпиталь. Это были «черные трансплантологи», которые собрались вырезать донорские органы у бушменов прямо тут в пустыне, для чего в армейскую палатку они перенесли все необходимое для таких операций оборудование, включая и контейнеры для транспортировки человеческих органов. Причем они хотели пустить на органы всех молодых и здоровых бушменов, включая и их малолетних детей.

Старики же и старухи, чьи тела были так испещрены морщинами, что это делало их похожими на древние мумии, никакого интереса для «черных трансплантологов» не представляли, поэтому весь ненужный им «человеческий материал» они отвели за ближайший холмик, где всех безжалостно расстреляли.

Со всеми остальными бушменами бандиты обращались так же бесчеловечно, как во времена кровавой колонизации, когда за одну подстреленную корову фермеры-колонизаторы начала прошлого века убивали тридцать бушменов и устраивали целые карательные экспедиции против практически безоружного и безобидного племени. Бушмены же смотрели на занятые белыми фермерами охотничьи угодья как на свои владения, какими они были на протяжении многих столетий. Завоеватели-европейцы – голландцы, немцы, англичане, пришедшие на исконные земли бушменов, – охотились на них, как на диких зверей, устраивали облавы, используя специально притравленных собак, сжигали сухой кустарник вместе со спрятавшимися в нем бушменами. В колодцы, находящиеся в пустыне, которыми пользовались бушмены, сыпали сильнодействующий яд. Вокруг одного из таких колодцев однажды были обнаружены сто двадцать трупов бушменов, попробовавших отравленную воду. Пришлые белые фермеры, решившие расширить свои владения за счет земель бушменов, начали истреблять этих первобытных охотников, массово отстреливали дичь, стремясь спровоцировать голод на их территориях. Так коренное население Африки было вытеснено в пустыню Калахари, непригодную для разведения скота и земледелия.

Когда над саванной пролетел санитарный вертолет, он вспугнул предпочитающую жить в кустарниковой пустыне антилопу джемсбок, которую Эдмон с бушменами-охотниками выслеживали уже полдня. Упустив схожую на коня длиннорогую антилопу, мясом которой можно было бы досыта накормить всю общину, бушмены ушли охотиться дальше в саванну. Эдмон же поспешил вернуться к Марине. Он точно не видел, где сел вертолет, так как находился за пятнадцать километров от их стоянки, но у него не было никаких сомнений в том, что долгожданная крылатая машина приземлилась в бушменской деревне.

В предвкушении скорого возвращения в цивилизованный мир, он «летел домой» как на крыльях. Прогремевшие на всю саванну автоматные очереди он услышал, когда до хижин бушменов оставалось чуть больше километра. Открытая неизвестно кем пальба не могла не насторожить бывшего парашютиста Иностранного легиона. Скрытно подобравшись к поселению бушменов, Эдмон с ужасом увидел гору трупов – это были старики и старухи, которых расстреляли прилетевшие на санитарном вертолете боевики.

Будь у Эдмона его штатный французский автомат FAMAS, он со своей позиции мог бы прямо сейчас расстрелять всех залетных бандитов, как в тире. А с одним «робин-гудовским» луком, который он собственноручно изготовил для охоты на крупного зверя, против террористов много не навоюешь. Впрочем, он мог уничтожить боевиков и голыми руками, тем более что их было всего восемь человек, включая пилота и двух каких-то типов в хирургических халатах, которые вообще были без оружия. А вот остальные пятеро бандитов не расставались с автоматами Калашникова и готовы были открыть огонь на поражение в любую секунду. Поэтому нужно было дождаться темноты, тогда у Эдмона был шанс перебить их всех по одному. И ему ничего не оставалось делать, как, сцепив зубы, наблюдать за разворачивающейся на его глазах кошмарной драмой.

В течение всего светового дня боевики одну за другой заводили молодых бушменок под тент армейской палатки, и ни одна из них из этой страшной палатки живой больше не вышла. Что там творилось в скрытой от посторонних глаз «операционной», Эдмон не видел, но когда из нее вынесли первый контейнер для донорских органов, он, как и Марина, с ужасом ожидавшая своей очереди, все понял. На нее, правда, террористы имели другие планы.

Пока убийцы в хирургических халатах орудовали скальпелями, как заправские мясники, свободные от «службы» боевики решили развлечься с попавшей к ним в лапы белой женщиной. Побросав автоматы на землю, бандиты сорвали с отчаянно сопротивлявшейся Марины остатки одежды и завалили ее на спину, намереваясь изнасиловать. Однако из-за того, что каждый из них хотел первым ею овладеть, между ними вспыхнула ссора, быстро переросшая в жестокую драку.