Личный враг Бога

– Вроде все, – наконец сказал он, решительно кивнул и вышел из дома. В распахнувшуюся дверь ворвался свежий, насыщенный влагой воздух. Нависшие тучи разодрал блестящий коготь молнии, и почти сразу над крышами прокатился рокочущий треск грома – началась гроза.

– Копье лучше оставь, – обращаясь к Глебу, сказал Николай и протянул широкий нож из темного металла. – Думаю, он тебе не пригодится, но на всякий случай возьми.

– Я много слышал о тебе, – сказал Игнат. – Говорят, что это ты создал Лигу. Правда?

– Не совсем, – покачал головой Глеб. – Я лишь дал идею, принимал участие в разработке концепции.

– Тогда почему ты не с нами?

– У меня есть другие дела.

– Оставь его, Игнат, – вмешался в разговор Николай. – Возможно, он еще вернется к нам.

Они замолчали.

Незаметно исчез Иван, прихватив с собой тяжелую чугунную кочергу. Мрачный Игнат методично шаркал лезвием кинжала о плоский наждачный камень. Периодически он останавливался пристально осматривал кинжал, пробовал его остроту на ногте большого пальца, плевал на камень и снова начинал оттачивать металл. Николай закончил подгонять амуницию и попрыгал на месте. На поясе что-то глухо звякало. Он поморщился и стал заново перебирать снаряжение.

Камин почти погас. Угли подернулись пепельной пленкой, по которой быстрыми всполохами пробегали красные волны жара. В комнате стало прохладно, но никто не торопился подкинуть в умирающий огонь дров – все собирались уходить.

Дождь разбавлял темноту ночи мягким матовым свечением. Мерцающие капли на мгновение повисали в воздухе и разбивались о поблескивающую чернотой глянцевую поверхность луж, растекались по стеклам тусклых фонарей и спящих окон, негромко барабанили в жестяные карнизы.

Три закутанные в плащи тени неясными ночными призраками крались вдоль улицы, прижимаясь к фасадам домов и настороженно оглядываясь по сторонам.

– Тихо! – свистящим шепотом произнес Николай и застыл на месте, медленно поворачивая голову из стороны в сторону, вслушиваясь в ровный шелест дождя. Глеб еще раз отметил, на сколько же тот походит на журавля – сухой, долговязый, встревоженно замерший на одной ноге.

Несколько мгновений Николай слушал дождь, а потом пригнулся, развел руки в стороны, приказывая всем спрятаться, и исчез, слившись с темной стеной соседнего здания. Игнат наглухо запахнулся в черноту плаща и нырнул в густые колючие кусты шиповника, что росли в крошечном садике перед высокими окнами ближайшего дома. Глеб слегка замешкался, отыскивая убежище, и встал за шершавым стволом могучего тополя, растущего в трех метрах от дороги. Он тесно прижался к дереву и спрятал предательски белеющее пятно лица в свободных складках капюшона.

Через секунду он услышал приглушенное цоканье подков по булыжнику мостовой и негромкое бряцание плохо подогнанных доспехов – совсем рядом с деревом, за которым он прятался, проехал верховой патруль. Глеб ясно увидел и сбегающие по блестящим лошадиным бокам капли, и тяжелые кавалерийские копья, древками упершиеся в стремена, а наконечниками вызывающе устремленные к мерцающему зарницами небу, и кинжалы в фигурных ножнах, и искусную гравировку на круглых щитах, притороченных к седлам, – взлетающий Пегас – герб Короля.

– Собачья погода, – буркнул один из всадников, второй что-то добавил, и все четверо захохотали. Их лошади испуганно прянули ушами и перешли на рысь.

Четыре силуэта растворились в сыплющейся с неба измороси. Стих стук копыт.

Из кустов вылез насквозь промокший Игнат.

– Здорово ты спрятался, – мрачно сыронизировал он.

– Прятаться не обучен! – резко ответил Глеб.

– Тихо! – Возле них возник Николай. – Идем. Кутаясь в плащи, они пошли вслед за всадниками. Дождливая ночь надежно укрывала их от посторонних любопытствующих глаз и скрадывала шум осторожных шагов.

Наконец Николай остановился. Мечущийся огонек уличного фонаря высвечивал табличку на стене дома – «улица Белого Кремня, 23». Козырек крыши нависал над высоким крыльцом, и струи воды стекали по кровельному железу, опадая на ступеньки.

– Здесь, – сказал Николай. – Глеб, встанешь возле крыльца. Если кто-то появится – стукни в дверь. Игнат, ты знаешь, что делать. Я пошел.

Он достал из-под полы плаща большую металлическую клетку. За прутьями беззвучно металась серая зловещая тень и, отражая неяркий свет фонаря, вспыхивали кровавые бусинки глаз. Пригнувшись, Николай исчез за углом дома.

Игнат отцепил от пояса связку отмычек и стал ковыряться в замке двери.

– Ну, давай… давай… открывайся… – бормотал он, и замок послушался, недовольно скрипнул, щелкнул, подался, и дверь открылась.

– Стой здесь, – Игнат оглянулся на Глеба и исчез во мраке Дверного проема.

В низком небе сверкнула молния, и дождь с новой силой обрушился на землю. Потоки воды злобно забарабанили по крышам, по стенам, по окнам; зашуршали, обдирая листву деревьев и прибивая траву.

Глеб поднялся на крыльцо, под защиту обитого жестью карниза.