Лидия

— Это повтор, — сказал мужчина неподалёку от меня. — Пока ничего нового. Но они точно не смогут добраться до Земли.

Я кивнул, хотя и не совсем понимал, о чём он говорит.

— На настоящий момент даже не известно, когда именно была санкционирована проведённая на Венере операция, — продолжала ведущая. — Все её детали держались в строжайшем секрете, и произошедшее стало для нас…

Светофор под эстакадой предлагал всем желающим перейти на другую сторону улицы. Лампа на флагштоке над станцией часто замигала — приближался поезд.

— …трудно оценить, — доносилось из суазора, — последствия… будем держать вас…

Я свернул суазор, взял со скамейки букет и коробку конфет. Заговоривший со мной мужчина пренебрежительно взглянул на меня и отвернулся. Мне вдруг показалось, что с того момента, как я вышел из поезда, прошло несколько часов, и Лида уже перестала меня ждать. Розы завяли. Солнечный день подходит к концу, и скоро в городе станет темно, как в космическом пространстве.

По перрону заскользила быстрая угловатая тень — длинный состав подходил к станции. Суазор вновь задрожал в моём кармане, но я смог прочитать сообщение лишь, когда забрался в вагон.

"Ты слышал?" — написала Лида.

"Скоро приеду", — ответил я.

"Самое страшное, — написала Лида, — что я ни секунды не сомневалась, что именно так всё и будет. В такие моменты понимаешь, насколько все остальные твои проблемы на самом деле ничтожны. Представь, если они всё-таки смогут пробиться к Земле? Всё вокруг перестанет существовать через несколько секунд".

Все проблемы ничтожны. Смерть моей матери, наши отношения с Лидой. У меня затряслись руки.

"Даже конец света не сможет…" — начал писать я, но остановился.

Что не сможет?

Я вспомнил свой сон — когда огромный, похожий на перевернутую пирамиду корабль медленно заходил на орбиту Земли, выплывая из мёртвого сумрака, материализуясь из оглушительной пустоты вместе со своими истошными сигнальными огнями и чёрными дырами в многотонной броне.

Суазор снова завибрировал — пришло ещё одно сообщение от Лиды:

"Приезжай. Я жду".

Я вдруг почувствовал себя так, словно до конца света оставалось лишь несколько минут — несколько минут до того, как на орбите появится умирающий корабль, несущий сотни термоядерных ракет. Мне нужно проехать ещё несколько остановок. Я не успею увидеть её до того, как атомная буря захлестнёт весь континент.

От станции монорельса я бежал, держа в одной руке подсказывающий мне направление суазор, а другой — прижимая к груди коробку конфет и растрепавшийся букет. Люди испуганно шарахались от меня, я случайно столкнулся с кем-то неподалёку от монорельса и чуть не упал, но даже не остановился, чтобы извиниться. Я несколько раз пробежал через перекрёсток на красный, игнорируя механический голос, запрещавший мне идти. Меня чудом не сбила машина; я и сам поражаюсь, как умудрился не потеряться, когда лишь мельком смотрел на свой суазор. Когда я звонил в её дверь, то уже едва стоял на ногах.

Мне открыла сама Лида.

Она была в тёмном домашнем платье, похожем на траурное, и шлёпанцах на ногах. Мы обнялись, едва я переступил через порог.

— Я успел, — прошептал я, прижимая её к себе.

— Что? — спросила Лида.

Вместо ответа я её поцеловал.

— Я тебя заражу, — тихо сказала она, отстраняясь.

Я по-прежнему держал в руке конфеты и букет.

— Это тебе, — сказал я.

Лида улыбнулась, взяла букет и склонилась над цветами, которые, как мне показалось, тут же расцвели в пыльном комнатном свете.

— Шесть? — спросила она.

54

— Я бы ещё раз хотел подчеркнуть, что произошедшее на Венере — это трагедия для всех нас. В наши цели не входило развязывать орбитальные бои. Более того, мы всячески старались предупредить подобный исход. Вопреки слухам, которые сейчас распространяет оппозиция, по планете не был нанесен ядерный удар — по крайней мере, нашими силами. Произошедшее — это катастрофа, в которой виноваты сами сепаратисты.

Министр обороны стоял у микрофона, вытянувшись, как при равнении. Можно было подумать, что чёрный траурный костюм с наглухо застёгнутым пиджаком мешал ему пошевелиться. Однако говорил он спокойно и медленно, неподвижно глядя перед собой, словно читал текст с невидимого экрана.

— Но насколько нам известно, сейчас количество жертв… — начал журналист.

— У нас пока нет точных сведений на этот счет, — перебил его министр. — Предлагаю не спекулировать.

— Скажите, — прозвучал голос другого репортёра; камера вздрогнула и повернулась на несколько секунд к невысокому мужчине с редкими седыми волосами, — а какова вероятность ответных действий со стороны сепаратистов?

— Нулевая, — ответил министр.

— Вы хотите сказать, что сепаратисты точно не будут предпринимать…

— Они могут предпринимать что угодно, — сказал министр, — но космическое пространство Земли надёжно защищено. Вероятность того, что сепаратисты пробьются сюда равна нулю. Мы в полной безопасности.

— Но подождите… На настоящий момент нам даже не известно, каким количество кораблей обладают сепаратисты, и откуда вообще взялись эти корабли. Вы можете это как-нибудь…