Лига дождя

Грязная муть во взгляде Лизы утекла, сменяясь осмысленностью и жизнью, и Эльдар опустил руку. А Лиза всмотрелась в него и закричала так страшно, что Эльдар отшатнулся. Девушка билась в петле, кровь, струившаяся из ее носа и рта, летела в стороны, и это было настолько жутко, что Эльдар, видавший всякое, чувствовал, что не может пошевелиться.

– Уберите его! Убийца!

Гамрян взмахнул рукой, и веревка оборвалась. Лиза шлепнулась в траву и попыталась удрать – прямо так, на карачках, но Эльдар подхватил ее и встряхнул несколько раз. Девушка рванулась в сторону, и ей почти удалось освободиться. Почти.

Потом Эльдара оттащили в сторону – похоже, у него началось нечто вроде истерики; а после Лизой и ожившим Эриком занялись Аннушка и Гамрян. Эльдар, которого придерживали Хикмет и знахари, следил за манипуляциями знающих магов и ощущал, что его знобит. Зверь ворочался за спиной, пытаясь встать во весь рост, Хикмет чувствовал это и наверняка готовил очередной шар невиданной доселе силы – раз уж бить, то наверняка.

– Она сказала, что я убийца, – произнес Эльдар.

Хикмет ухмыльнулся, но счел нужным побыстрее стереть ухмылку.

– Бредит, Элечка, – ласково произнес он, и Эльдар подумал, что хочет втоптать турка в траву. – Мало ли что померещилось? Ты как понял, что они живы? Приморожены, да?

– Я не понял, – прошептал Эльдар. – Я просто хотел, чтобы они были живы.

– Это тебе предупреждение, – совершенно серьезно сказал Хикмет. Смертоносный шар в его пальцах переливался всеми оттенками синего. На какое-то мгновение Эльдар подумал, что это турок и Аннушка повесили его брата и Лизу в лесу, и успел испытать помрачающий разум наплыв ярости, но потом понял, что для такого у них никогда не хватит сил. – Сделаешь что-то не так, и их повесят уже по-настоящему.

Хикмет даже не подозревал, насколько был прав. Лиза, которая заливалась слезами и билась в руках Гамряна, как пойманная рыбина, вдруг успокоилась и обмякла. Аннушка гладила ее по голове, приговаривая что-то невнятно-ласковое.

– Кому-то ты очень сильно перешел дорожку, – с прежней серьезностью продолжал турок.

– Я знаю, – ответил Эльдар. – Знаю.

* * *

Вечерняя прохлада неторопливо шагала по коридорам общежития, и слишком жаркий для середины мая день недовольно отступал, прятался в синеве теней, забивался под лестницы и растворялся с сигаретным дымом. Лиза сидела на подоконнике и смотрела в окно. Во дворе, на лавочке под кленом расположились первокурсники с гитарами и пивом. Мелькнула мысль присоединиться к ним и ненадолго забыть все, что случилось сегодня, но Лиза знала, что никуда не пойдет. Просто будет сидеть здесь, смотреть, как день сменяется вечером, а тот уступает вахту ночи, а завтра наступит утро, и ей, возможно, станет легче.

– Лиз, – окликнули ее.

Она обернулась: на лестнице стоял Эрик. Пока Лиза смотрела, его силуэт дрогнул и растекся каплями по ступеням.

Лиза моргнула.

– Подойти можно? – спросил Эльдар.

Все-таки это был он… Разочарование легко кольнуло под ребро и ушло.

– Подходи, – ответила Лиза и шмыгнула носом.

Лодыжка до сих пор болела, и там, где ее обхватывала веревка, на коже остался темно-красный распухший рубец. Эльдар неторопливо поднялся по лестнице и присел рядом. Лиза откуда-то знала, что будет потом: он спустится вниз и уйдет на улицу, во тьму, а перед ней останется все тот же туманный и грустный вид за окном – дымные окраины, весенний простор и прохлада вечера, а Эльдар не будет преградой ни ее взгляду, ни ее жизни.

– Тебе надо уехать, – сказал он. – Ткни пальцем в глобус, куплю билет. Уезжай, Лиза.

Циничная и здравомыслящая Вера бы сказала нечто вроде «поматросил и бросил» и непременно задалась бы вопросом о количестве подъемных на новом месте жительства. Лиза молчала и чувствовала только грусть, ничего больше.

– Ну, допустим, уеду я, – сказала она. – Что это изменит?

Эльдар вздохнул. Провел ладонью по подоконнику, задумчиво посмотрел на пальцы.

– Ты будешь жить. Эрик будет жить.

К первокурсникам присоединились какие-то незнакомые Лизе девки самого развязного и затрапезного вида. Лиза откуда-то знала, что будет дальше. Эльдар уйдет, а она спустится к пьяной компании, наклюкается в дрова и с кем-нибудь проведет ночь.

Вера сказала бы, что следует выбрать приличный город вроде Вены или Цюриха. Лиза молчала.

– Потом я убью Мамонтова, и ты вернешься, – произнес Эльдар. – Это ведь не навсегда. Но пока… – он посмотрел в окно на первокурсников, усмехнулся чему-то своему. – Пока вы с Эриком делаете меня уязвимым.

Лиза подумала, что слова застревают у него в горле, и Эльдару приходится делать невероятное усилие, чтобы вытолкнуть их оттуда. Она словно увидела все, что он готов был сказать – это были зеленые шипастые шары, от которых немел язык.