Лия

Он сжимает челюсть и надолго закрывает глаза. Я знаю, что он делает. Он отступает. Он только что открылся, и я сразу же разбила его. Это больно. Я почти хотела вернуть слова, чтобы спасти его от чувства боли, но не могу. Я не собираюсь снова влюбляться в него.

Я сопротивляюсь.

Он открывает глаза и глубоко вздыхает. Не моргнув и глазом, он вдруг заглядывает в комнату, его брови сошлись в гневе. Я последовала за его взглядом и увидела, что там стоит Рим, кто знает, как долго он наблюдает за этой сценой. Почему, черт возьми, он подслушивал? Он даже не смотрит на меня. Его глаза пронзают лицо Картера, и он выглядит злым.

Между ними промелькнуло какое-то невысказанное общение, и к тому времени я поняла, что уже ночь. Проскальзываю в комнату и иду мимо Рима, когда он слегка хватает меня за руку.

— Не уходи, — тихо говорит он мне. — Останься на ночь. Я обещаю, что удержу Картера от тебя. Я просто знаю, как Марлена скучает по тебе, и утром она приготовит вкусный завтрак...

— Я знаю, — вмешиваюсь, едва слыша собственный голос. — Я не ухожу.

— Лия…

— Просто отпусти меня, — говорю, сглатывая ком в горле.

Когда он отпускает меня, я выхожу из комнаты. Смотрю на Картера через плечо, когда выхожу.

Он сжимает перила балкона руками, опустив голову, и потирает лоб.

Он выглядит сломленным.

Глава 7

Картер

Она была потрясающей.

Лучше, чем в воспоминаниях.

Я даже долго не мог открыть рот, чтобы говорить.

Я потерял дар речи, наблюдая, как она сидела, выглядя ожесточенной и нежной сразу.

Это Лия. Ходячее противоречие: горячая жидкость внутри ледяного блока.

И так непостижимо красива.

Мне потребовалось все, чтобы не трогать ее. Я хотел лизнуть ее кожу и прижать к стене. Я хотел, чтобы эти мягкие губы блуждали по моим собственным, хотел сосать ее язык и заставлять ее стонать.

Я мечтал об этом.

Я смотрел ей в лицо, блуждал по каждому дюйму кожи, чуть не качая головой о том, что думал о другой ночи. Это не приблизилось к реальности. Она была моей музой, человек, который сжигал меня, вызвал у меня искру и доставлял мне удовольствие.

И она сказала мне, что я опоздал.

Карма.

У этой суки неприятный удар.

— Я же сказал, оставь ее в покое, — рычит Рим на меня.

— Я знаю, — бормочу в поражении. — Я ничего не мог с собой поделать.

Он вздыхает и встает рядом со мной. Он пристально смотрит на меня несколько мгновений, без сомнения, жалея мое жалкое состояние.

— Я сказал тебе подождать, — продолжает он, не давая мне ни минуты облегчения. — Мы договорились.

— Она даже не читала мои письма, — бормочу я, скорее себе, чем ему.

— Это было частью условий, — отвечает он, пожав плечами. — Лия должна была отпустить тебя. Она слишком любила тебя, а ты бросил ее.

Я смотрю на него, но не отвечаю. Возможно, я был разгорячен, но знал, что не унижусь, отрицая правду, когда дело доходит до нее.

— Я просто подумал… — Я качаю головой. — Думал... она смотрела на меня так, будто у меня есть шанс, понимаешь? Я думал, она хочет меня.

— Она действительно хочет тебя.

Я усмехнулся.

—Ты слышал, что она сказала. Я опоздал. Я, блять, правда думал, что она ждет меня спустя все это время, а не идет дальше.

Рим хихикает и качает головой.

— Ты чертов идиот, Картер. Эта девушка влюблена в тебя с того момента, как увидела. Ты был ее детской любовью. Ты был ее гребаным богом. Она бы подтерла тебе задницу, если бы ты попросил. Телки не отходят от той любви, какая у нее была к тебе. Они могут жить с ней, могут научиться любить других парней, но они не двигаются дальше. Внутри их что-то съедает.

Я с недоверием смотрю на него.

— Я начинаю думать, что именно ты должен писать нашу лирику, чувак.

— Ни в коем случае, — он твердо отрицает. — Я просто бью по барабану и наблюдаю, как ты убиваешь толпу. Я доволен тем, что больше ничего не хочу.

— Я ее не заслуживаю.

— Я знаю, — соглашается он. — Ты не заслужил ее. Лия была единственной в своем роде, и ты полностью разрушил ее.

— Спасибо, чувак. Благодарю.

— Суть в том, Картер, что ты должен быть тем, кто ее заслуживает.

Я медленно выдыхаю, потирая виски, пока слушаю его.

— Больше не подкрадывайся, — добавляет он торжественно. — Мне это не нравится. Оставь ее в покое, пусть она исцелится и вернется, когда жара утихнет.

Я усмехнулся

— Жара никогда не утихнет, Рим. Во всяком случае, только ухудшится! Скоро я не смогу посрать без кого-то рядом.

— Неважно. Ты не можешь просто наплевать на Лию, особенно когда Молли в соседней комнате.

— Молли здесь на своих условиях.

Он сжимает зубы, сдерживая гнев, когда спокойно говорит:

— Да, у всех впечатление, что ты с ней. Ты хочешь, чтобы папарацци поймали тебя и преследовали Лию? Будет дермово для тебя.

— Это не их дело.

— Ты хочешь, чтобы Лия варилась во всем этом? — вмешивается он громче, чем раньше. — Девочка живет своей жизнью. Последнее, что ей сейчас нужно — это быть втянутой в то, к чему она не готова. Багаж, который идет с известностью, слишком велик. Не сваливай на нее. Не после всего, что она сделала, чтобы позаботиться о себе.

Затем он берет меня за плечо и сжимает, приблизив свое лицо к моему.