Лик Архистратига

Внутри шатра поражала прохладная атмосфера, будто где-то был спрятан кондишен или озонатор и поддерживать прохладу в шатре не мешал даже открытый полог. Ефрему сразу стало легче. Он внимательно старался разглядеть хозяина маски. Тот ничуть не смущался. Можно сказать, разглядывание в упор ему приходилось по вкусу, хотя лицо своё всё равно не показывал. Во всяком случае, от индусской богини смерти Кали, разгуливавшей в храме в такой же маске, он отличался самым главным – был настоящим, ощутимым и живым, а не деревянной скрипучей статуей.

– Ты хотел знать Истину? – глаза человека сверкнули из-под деревянной маски холодным знакомым блеском.

Где же он видел эти глаза? Если Ефрему что-то запоминалось, то память никогда не могла потерять записанный образ, а тут какая-то туманная дымка мешала вспомнить прошлое. И голос. Боже, какой же знакомый голос! Нет, не грубый мужской, а грудной женский, хотя довольно низкий. Почему женский? Ерунда какая-то в голову лезет.

– Тебе известно кто я? – снова послышался вопрос из-под маски.

– Догадываюсь, – Ефрем опять осмелился взглянуть подмасочному существу прямо в глаза. – Ритуальная маска спокойно уживается только с лицом хозяина или же хозяйки. Я прав?

Меняющееся выражение глаз не завораживало бы настолько, если б они не меняли цвет. Глаз то и дело меняющих цвет нет ни у одного человека на земле. Стоп! Где-то Ефрему всё-таки приходилось видеть эти глаза. И голос! Но, то ли память решила хот раз в жизни подвести его в самый нужный момент, то ли инфернальные приключения сказывались, то ли скрывающийся под маской архистратиг старался подделаться под другого, кто знает. Ничего в жизни просто так не случается и не проходит к тому же. Огромное нервное напряжение испило энергетический источник организма до дна. Может быть, память вернётся, но не здесь, не сейчас. Что же остаётся? Остаётся довести дело до конца, ведь у всего бывает конец. Главное, чтобы суметь не подчиниться просьбам или же приказаниям владельца ритуальной маски, иначе всё может плохо кончиться.

– Тебе известно кто я, – утвердительно повторила маска. – Только сеять зло в этом мире – вовсе не моё занятие, как думают толпы убогих. Не старайся причислить себя к безоговорочному стаду баранов. Человек создан свободным. Он волен выбирать между светом и тьмой, между добром и злом, хотя и того и другого полно в каждом человеке. Всё просто, если человек приходит ко мне, значит, совсем не готов идти к свету. А ты не только готов разделить со мной существование, но и познать Истину. Ведь ты всю жизнь ищешь именно этого?

– Так где же Истина? – растерянно спросил Ефрем. – Неужели каждый человек обязан гоняться за какой-то эфемерной Синей птицей, не зная, есть ли она вообще на этой планете?!

– А это и является Истиной, – снова блеснула маска разными глазами. – Для каждого она своя, только суть – одна. Людям всегда нравится выглядеть лучше, чем они есть, но каждый выбирает свой путь. Согласись, ведь внимания заслуживает совсем не тот человек, что поддался искушению, а кто смог победить его и уцелеть, кто сохранил внутренний огонь. Вот этот огонь позволяет сохранившему его найти на полях Зазеркалья ту самую Синюю птицу.

– А во мне… во мне сохранился внутренний огонь? – Ефрем уже робко снова посмотрел на хозяйку маски, боясь услышать неотвратимый грядущий приговор, когда никакие исправления сделанного уже невозможны.

– Во всех сохраняется огонь, – в грудном голосе маски прозвучало ехидство. – А у испытавших живое воздействие огня, всегда остаётся что-то едкое. Огонь – это великое сияние Рая и желанное пекло Преисподней, то есть ласка и пытка в одном флаконе. Он – твоё самое универсальное начало и твой конец. Тебя, конечно, интересует возможность остаться в живых. Но возможность и умение умереть – это определённая заслуга, без которой всё человечество не смогло бы жить, потому что жертва – подобна Богу во всём, ведь Сын Человеческий пожертвовал жизнью ради человечества. Настала пора с этим конкретно познакомиться. Разве к тебе никогда не приходила в голову сакральная мысль, что ты – сын Бога, что сможешь сделать нечто такое грандиозное, ради чего и послан в мир живых.

Собеседница запустила изящную руку в небольшой кофр, стоящий рядом с ней и вытащила оттуда толстенный фолиант, который по величине был намного больших размеров, чем кофр и раскрыла книгу на выбранной странице перед Ефремом. Незнакомые буквы вдруг ожили, стали меняться на русский читабельный и даже где-то литературный язык.

– Тибетская «Книга мёртвых»? – хмыкнул Ефрем, поскольку сталкивался с этой книгой по роду занятий.

– Книга жизни, – кивнула маска. – Если человек черпает из неё правила существования, то всё у него получается.

– То есть, поклонись мне и станешь повелителем мира? – усмехнулся Ефрем. – В книге такое же предложение, только немного звучит по-другому. В результате, людям – битвы меркантильные, демонам – отвоёванные души человеческие. Истина стара, как мир.