Лик Черной Пальмиры

– Что сила этих девчонок – чужая. Она не из сумрака. Она откуда-то еще. Даже у Тамары.

– Час от часу не легче, – пробурчал Лайк. – Добро, Арик, иди отдыхай. И не волнуйся. Великих так просто не развоплощают. Даже если того добивается Инквизиция.

– Меня не это волнует, шеф, – Арик взглянул Лайку в глаза. – Меня другое волнует.

– Догадываюсь что, – лицо Лайка неожиданно стало из жестко-задумчивого понимающе-участливым. Самую-самую малость, почти неуловимо. Возможно, он действительно сочувствовал молодому и по сравнению с собой неопытному собрату, хотя Светлые напрочь отметали возможность сочувствия Темного Темному.

– Именно это, – сказал Турлянский. – Я впервые на распутье. Долг велит мне одно, но хочу я обратного. А значит, я слаб.

Лайк хитро усмехнулся:

– Кто знает – слабость это или сила… Ладно, иди спи.

Арик кивнул и встал.

– Виски с собой возьми, – посоветовал Ираклий.

– У меня есть…

У шахматной доски Арик задержался, пару секунд поизучал позицию и указал пальцем на одного из королей:

– Белым мат в шесть ходов.

– Разве? – удивился Ираклий.

– Он прав, – подтвердил Лайк. – Либо в шесть, либо в девять.

Когда Турлянский взялся за дверную ручку, Лайк сказал ему в спину:

– Кстати, Арик. Даже если нас не окажется в гостинице, когда ты отоспишься, не ходи никуда, ладно? Сиди себе в номере, телевизор смотри.

– Это приказ или рекомендация? – угрюмо уточнил Арик.

– Приказ.

– Яволь, граф!

– Вольно! По распорядку…

Турлянский вышел.

– Мне нужно немедленно поговорить с Завулоном, – сказал Лайк спустя несколько минут, в течение которых оба молча просидели у шахматной доски. Ираклий пытался просчитать предсказанный мат, Лайк просто думал. – Побудь тут на хозяйстве. И Лариску призови, нужна будет.

– Хорошо, Лайк, – ответил Ираклий уже в пустоту. Шереметьев канул в глубины сумрака раньше, чем услышал слова коллеги.

Шеф Темных Киева отсутствовал полчаса с минутами. Когда он вернулся, уже совсем рассвело, и утро рассеяло по просторному номеру серый, словно выцветший свет; настольная лампа все еще горела, и конический желтый оазис в серости выглядел почти празднично, обнадеживающе. В номере, помимо Ираклия, присутствовали Лариса Наримановна, изрядно помятый Швед (под глазом его красовался обширный синячище), несколько менее помятый (и без синяка) Димка Рублев, а также взъерошенная личность женска полу, очень похожая на певичку из «Тату» – ту, которая лохматенькая. Возраст тоже соответствовал. Паспорта личность явно еще не имела.

– Так-так, – Лайк с неподдельным интересом огляделся. – Привет честнóму собранию. Швед, кто это тебя?

– Она, – мрачно кивнул на девчонку Швед.

– Ого!

Заклинание легкого транса Лайк сопроводил небрежным жестом. Глаза девчонки сделались стеклянными и бессмысленными, она обмякла в кресле и застыла.

– Жду комментариев, – изрек Лайк ровно, даже чуть скучающе, и сложил руки на груди.

Швед сердито покосился на пребывающую в плену транса девицу и так же сердито начал:

– Встретились мы с местными в инет-кафе, как и намечали. Сидели недолго, по паре пива только успели втянуть, как местных понесло прочь. По дороге они устроили бедлам в ювелирном на Невском…

– Так это наши Черные похулиганили?

– Да. Шеф, ей-право, мне было неуютно и неловко на эти выходки глядеть, но я сдержался, Димка может подтвердить, Ефим тоже. Потом поехали вот к ней домой… – Швед снова поглядел на девчонку. – Там веселье продолжилось, благо по дороге наши новые (тут Швед подпустил в голос ехидства) друзья набрали пойла и жратвы на добрую роту. Ну а вскоре эту «мóлодежь» снова потянуло на подвиги. Короче, не выдержал я, шеф. Положил их всех к монахам, всех до единого, кроме вот нее. Ее на всякий случай решил пригласить в гости, побеседовать. Еле пригласил, елы-палы! Если б не Димка…

– То есть этот ребенок уделал тебя, мага второго уровня с опытом оперативной работы в два с гаком десятка лет?

– Почти уделал, – мрачно поправил Швед. – Почти.

– Шеф, – пробасил Рублев из кресла. – Она сильнее, чем кажется. Гораздо. Мне весь правый бок пожгла, сучонка.

– Да ну? – хмыкнул Лайк – то ли недоверчиво, то ли с издевкой.

– Она у этих отморозков заводилой была, – сообщил Швед. – Вертела ими как хотела. Пиратская мамаша прямо.

– Разберемся, – Лайк наконец-то прошел ближе к окну и оседлал свободный стул. Поднял свинцовый взгляд на пребывающего не в своей тарелке Шведа: – Извини, дорогой, что спрашиваю. Остальных-то хоть качественно положил?

Швед потупился. Не то чтобы с обидой – обидеться мешала вина.

– Качественно, шеф, – ответил за него Рублев. – Я контролировал. В сумрак, раз и навсегда. Пока за дело не взялась она, – кивок в сторону гостьи, – мое вмешательство не требовалось.

– Предпоследний вопрос: какую технику она использует?

– Пирокинез, ментальный шок, зов, почти полный ряд нейроконтакта, боевые заклинания сомокинетического раздела. Плюс что-то мне неизвестное, – без особой радости перечислил Швед.

– Уровень? Хотя бы приблизительно.

– Выше первого.

– Амулеты, артефакты?

– Ни единого. Голая мощь и техника.

– Понятно, значит, чародейка. Тогда последний вопрос: где Ефим?