Лик Сатаны

Никита, злой, в разодранных на коленях джинсах, явился минут через пять и присвистнул, оценив разгром на кухне. А затем с интересом посмотрел на старика, который продолжал сидеть на полу в грязной луже и с тупым упорством не сводил взгляда от черного лаза в подполье. Юля и Саша устроились рядом на табуретках. Саша, придерживая на коленях нелепый ржавый утюг, с мрачным видом подсчитывала в уме причиненный ущерб — выбитое окно, затоптанные шторы на полу, загубленные половики, а Юля направила в голову старика пистолет, и ее взгляд не сулил гостю ничего хорошего. И старик это, похоже, понимал, потому что старался не смотреть в сторону девушек и лишь иногда, морщась от боли, потирал правую ногу.

— Ну, что там? — спросила Юля.

— Сбежал, зараза! — с досадой сказал Никита. — Здоровый мужик, явно не пенсионер! Ломанулся в кусты и ушел через соседний участок!

— Кто это был?

— Полагаю, тот самый доблестный слесарь Шитов, любитель пошарить по чужим квартирам! А здесь что за явление? Не узнаю брата Колю!

Никита ухмыльнулся, а старик ответил ему страдальческим вздохом и что-то пробурчал под нос.

— Это Эдуард Маркович Ордынцев, — тихо сказала Саша. — Дедушкин приятель и бывший адвокат!

Ей было горько и стыдно за старика, который когда-то часто бывал у деда в гостях, мастерил ей свистульки из сорного американского клена, а теперь вот забрался, как ворог, в чужой дом в поисках неведомо чего.

— Ишь ты! — удивился Никита и вкрадчиво поинтересовался: — И чего вам здесь надобно, Эдуард Маркович? Хотя что особо гадать? Наверняка не золотишко искали? А что ж тогда, если не секрет?

— Не твоего ума дела, сопляк! — огрызнулся старик, но вяло, через силу и снова потер ногу.

— Никита, не трогай его! — сказала Юля. — С минуты на минуту приедет полиция, они во всем разберутся! Тут ведь на несколько статей тянет! Проникновение в дом со взломом, а Сашка засвидетельствует, что Шитов скрылся с фамильными жемчугами. И сядет наш дорогой Эдуард Маркович на пяток лет, что в его возрасте чревато очень тяжелыми последствиями!

Ордынцев хрипло рассмеялся:

— Не на того напала, голуба моя! Пятьдесят лет адвокатского стажа — это вам не комар чихнул! Давай зови своих ментов! Не из таких передряг сухим выходил! И теперь еще пободаюсь!

Он хохотнул, презрительно сплюнул на пол и снова уставился на черную лужу под ногами. Если у кого и получалось изображать полную невозмутимость, то только у него. Юля раздраженно фыркнула, а Саша с тоской подумала, что старый ловкач опять обведет всех вокруг пальца и даже полицию оставит с носом. А тайна так и останется тайной.

Никита, видимо, подумал о чем-то подобном, потому что взял табурет, придвинул его ближе к старику и вкрадчиво произнес:

— Позвольте, Эдуард Маркович, пока нет полиции, я вам чудненькую историю расскажу.

— Рассказывай, коли охота! — усмехнулся старик и посмотрел на Сашу. — Ты бы, Александра, врача вызвала, что ли? Ногу вон подвернул! Болит, спасу нет!

— Вызовем, не сомневайтесь, — пообещал Никита. — И даже отпустим вас до приезда полиции, если договоримся! А пока послушайте! Дело, как я понял, своими корнями уходит в старину, не столь далекую, но все-таки… Жили-были несколько молодых людей, с вполне пролетарскими корнями. Правда, советскую власть они не особо любили хотя бы за то, что она уравняла всех граждан в правах, и очень ей не нравилось, когда кто-то пытался въехать в рай на чужом горбу. А жить красиво хотелось, да, Эдуард Маркович? Особенно тем, кто считал себя умнее всех и талантливее! И как-то молодые люди попали в поле зрения майора КГБ Литвяка, который волею случая тоже любил пожить на широкую ногу. И майор, который по долгу службы должен был охранять народ от поползновений капиталистов, сколотил нечто вроде банды. Нет, до примитивного грабежа вы не опускались. Там шла более тонкая игра, этакий шантаж на почве политических убеждений. Молодые люди втиралась в доверие к инакомыслящим, выведывали, чем можно поживиться обычно у их родителей — людей по тем меркам состоятельных, и доносили об этом Литвяку. А тот либо возбуждал дело, если клиент оказывался строптивым, либо отпускал восвояси, получив определенную мзду. Чаще всего старинными вещами: картинами, иконами, драгоценностями…

Ордынцев покачал головой и усмехнулся синими губами:

— Складно поешь! Давай бреши дальше, а я послушаю!