Лик зверя

— Да он просто настоящий волшебник! — радостно захлопала в ладоши темноволосая стюардесса, которая до этого сидела на коленях у Столиво.

— Рад быть волшебником для таких милых созданий, как наши гостьи! — улыбнулся Глеб, галантно кланяясь и манерно расшаркиваясь перед девушкой. Он всегда был большим придумщиком и не скупился на комплименты для женщин.

— Но в одном вы, несомненно, правы, — продолжил он. — Здесь есть маленькая толика волшебства. Для именинника это, конечно же, должно остаться тайной, а остальным скажу, не ради хвастовства. Чтобы получить этот замечательный торт, нам с Майем пришлось полдня уговаривать поваров здешней кухни-столовой. Ох! И как мы только их не убеждали, какие только доводы не приводили, прося отступить от традиционного рациона. Самым сложным было найти необходимые продукты, но теперь все позади, и торт, по-моему, вышел на славу. А?

Он поставил поднос с тортом на стол и посмотрел на нас, словно ожидая ответа на свою речь. И снова все стали выражать ему свою признательность и восхищение.

— Послушай, Глеб! А где тебе удалось раздобыть свечи? — спросил один из пилотов. — Ведь это же настоящая музейная редкость!

— В этом не было особой сложности, — охотно ответил Столиво. — Немного фантазии вдобавок к техническому воску, которым на Орбитальной заделывают мелкие пробоины, и, пожалуйста, — свечи готовы!

— А ты выдумщик! — Май Ирвинг дружески хлопнул Столиво по плечу.

— Стараюсь, — улыбнулся тот. — Эй, Дэв! Иди-ка сюда! Что ты там спрятался? Все-таки все это торжество сегодня ради тебя! Или ты надеешься отсидеться в этом кресле?

Синх поднялся со своего места и медленно подошел к столу.

— Я читал в старинных книгах, — продолжал Столиво, — что именинник должен задуть все свечи с одного раза и загадать желание, тогда в дальнейшей жизни его ждет удача. А ну-ка, Дэв! Дуй!

Синх осмотрел торт, набрал полные легкие воздуха и задул все свечи под дружные аплодисменты собравшихся.

— Знай наших! — воскликнул Лу Мин. — Молодец, Дэв!

— Итак, праздник продолжается! — возвестил Столиво, зажигая в кают-компании свет. — Налетай, ребята! Хватит всем!

— Не надо света! — остановил его кто-то из присутствующих. — Так даже лучше. Романтичнее.

— Хорошо. Тогда я включу фоновое освещение, — предложил Глеб.

Загорелись разноцветные светильники под потолком. В полумраке поплыли радужные всполохи: красные, голубые, оранжевые, желтые, фиолетовые.

Мы с Черри съели по кусочку торта. Девушка была в восторге от его необычного вкуса. Такого торта и я никогда не ел на Земле. Фехнер, сидевший рядом, ел торт медленно и чинно, наслаждаясь тем, как лакомство тает на языке. Время от времени он запивал торт соком, потом ставил бокал обратно на стеклянный столик, стоявший около наших кресел.

— У вас здесь все девушки такие красивые? — спросил Клим, обращаясь к Черри, когда покончил со своей трапезой.

Девушка улыбнулась ему, искоса посмотрела на меня. Сказала, лениво потягивая сок из своего бокала:

— Мне трудно судить об этом. Если хотите знать точно, тогда спросите у здешних мужчин. Мы, женщины, как и много веков назад, часто предвзято судим о внешности друг друга… А вообще, понятие красоты, как физической, так и душевной, так прочно вошло в нашу современную жизнь, что ваш вопрос мне кажется неуместным. Разве найдете вы сейчас в Трудовом Братстве некрасивых людей? Каждый рождающийся на Земле ребенок красив и совершенен изначально, и в этом заслуга не только его родителей, но и наших мудрых ученых, посвятивших столько времени и сил очистке наследственности земного человечества, искоренению всех его физических изъянов и недостатков. Они воистину создали целое поколение живых богов, которые передали эстафету красоты и здоровья своим потомкам.

Фехнер согласно кивнул. Сказал как будто с насмешкой:

— А вы чрезвычайно умны и рассудительны для своего возраста, Черри. Признаться, я никак не ожидал такого глубокого философского осмысления от такой юной девушки.

— Просто это мой профиль, — небрежно бросила она. — На Земле я работала над сохранением и воссозданием увядающей человеческой красоты… Если вам это знакомо?

Я решил вмешаться в их разговор, начинавший принимать нежелательный поворот. Поставив свой бокал рядом с бокалом Фехнера, я придвинулся к Черри, заглядывая ей в глаза.

— Все это не так важно.

— Вот как? — девушка приподняла тонкую бровь.

— Да. Все равно сейчас мы оба сидим рядом с самой красивой девушкой на Орбитальной-6! А подобное счастье выпадает далеко не всегда и не всем. Особенно людям, готовящимся к прыжку в Глубокий Космос.

— О! — Черри была искренне польщена моими словами. — Ты, оказывается, кроме всего прочего, умеешь красиво говорить?

Как-то незаметно мы с ней перешли на «ты». Теперь я уже вел игру, стараясь искусно раскинуть сети, в которые попадется любая девушка. Но Черри, кажется, этого не заметила. Она слегка подалась вперед, поставив свой бокал на одно колено и придерживая его рукой. Прижавшись на секунду горячей щекой к моей щеке, шепнула:

— А ты все больше нравишься мне!

— Рад это слышать, — улыбнулся я.