Лихие люди

Ванька с самых малых лет, выделялся среди прочих детей в своей деревне. Уже тогда было видно, что Ванька был на порядок выше, шире в плечах и сильнее своих сверстников.

– Ишь, какой богатырь растёт! – говорили его односельчане. – Вот вырастет – будет защитник и крепкая опора родителям!

Но всё получилось ровно наоборот. Впрочем, поначалу – у Ваньки всё выходило довольно неплохо, и уже в десять лет он мог пахать поле и косить траву – наравне со взрослыми мужиками.

Но время шло – сила его прибывала, и как ни странно, вместо того, чтобы становиться лучше – дела становились всё хуже. Пришёл такой момент, когда силы стало чересчур много.

Именно тогда-то всё и началось – все быстро заметили, что Ваньке нельзя поручить никакую работу. Пошлёшь его копать – плуг в землю на два аршина вгонит, косу дашь – сразу черенок сломает, топор дашь дрова колоть – тоже сломает. Делал это Ванька не нарочно, а случайно. Просто для него деревянный черенок – был всё равно, что для других людей тонкий прутик, который можно играючи сломать двумя пальцами. Рассчитывать свою силу, Ванька, конечно, мог – но он об этом попросту забывал.

Постепенно недовольство односельчан росло – от Ваньки было больше вреда, чем пользы. В деревне его называли «детина в три аршина» (хотя на самом деле Ванька был ростом выше, чем три аршина), а позже, дали обидное прозвище – «непутёвый».

Разумеется, что долго это продолжаться не могло. И однажды на деревенском сходе, Ваньку было решено спровадить из деревни.

«Пусть в Новгород идёт, его чай в дружину с его силой возьмут. – говорили ванькиному отцу односельчане. С его силёнками – он в войске больше пользы принесёт, а для деревни его сила – слишком велика. А у тебя ещё сыновья есть, они тебе в старости и помогут».

Некоторые даже успокаивали его отца, суля Ваньке большое будущее – «В Новгород Ваньку, отправляй, не думай. С его силищей – он в дружине многого добьётся. Авось – у князя на хорошем счету будет, почестей княжеских силой своей заслужит. Глядишь – про Ваньку твово, как нового богатыря – по всей Руси-матушке слава пойдёт, будут былины про него, как про Илью Муромца слагать!».

Отец Ваньки, не осмелился идти поперёк деревенского схода. Да и что говорить – слава нового богатыря, которую сулили Ваньке односельчане – запала ему в голову. Поэтому на следующий день, он подошёл к Ваньке и сказал:

– Ну, Ванюша – будет тебе, хлеб наш задарма есть. А потому – уходи из деревни. Вот тебе сухари, пшена на дорогу – и ступай. Иди прямиком в Новгород, да князю в ноги упади – авось в дружину возьмёт тебя. Ступай с Богом!

Если бы Ванька упёрся, и захотел остаться – то, разумеется, никакая сила не смогла бы заставить его покинуть этот дом, ибо не было такой силы в деревне. Впрочем, очень может быть, что останься Ванька – его бы попросту зарезали ночью односельчане.

Однако, услышав это, Ванька настолько растерялся, что и не знал, что сказать. Он долго смотрел на отца, а потом выдавил из себя:

– Да как же это так, тятя?

– Ступай-ступай, Ванюша. – мягко увещевал его отец – Не будет тебе счастья в нашей деревне. Ступай, авось на чужой сторонушке счастье своё найдёшь.

Ну что тут поделаешь – взял Ванька котомку, да пошёл.

Куда идти он не очень-то себе представлял, так как из деревни – по сути, никогда никуда не уходил. Шёл себе и шёл, куда глаза глядят. Ванька хотел было и в самом деле податься в Новгород, но в какой стороне Новгород находится – он не знал. Хотел было спросить у встречных, куда идти, но навстречу ему никто не шёл. Поэтому неудивительно, что пошёл Ванька, конечно же – в другую сторону, и идя по дороге не приближался к Новгороду – а удалялся от него, всё дальше углубляясь в лесную чащу.

Дорога, по которой Ванька шагал – становилась всё уже и уже, постепенно превращаясь в тропку. А потом как-то внезапно Ванька обнаружил – что и тропка тоже исчезла, и он стоит посреди лесной чащи, совершенно не зная, в какую сторону ему идти. И по закону подлости – именно в этот момент в животе заурчало. Ванька понял, что хочет есть.

Первые несколько дней, Ванька питался сухарями, потому что сразу обнаружил – что положив в котомку еду, его отец не положил туда огниво, а потому костёр было развести нечем, и кашу сварить было нельзя. Почему отец не положил его – так и осталось непонятным. Возможно, он думал, что Ванька уйдя из их деревни, сразу попадёт в другую деревню или город, где полно людей и недостатка в огне нет, а потому не посчитал нужным положить в котомку огниво. А возможно и другое – что его отец об огниве просто не подумал или забыл.

Ванька аж зубами заскрежетал от злости и досады – но делать было нечего. Сжевав сухари – Ванька стал думать, что делать дальше. Надо было добывать себе пищу, но Ванька никогда далеко не уходил в лес, и мало что знал. Грибы и ягоды он сразу же отмёл – так как слышал про бледные поганки и волчьи ягоды, но какие они из себя – не знал. Потому ни то, ни другое – он решил не собирать ни в коем случае.