Лихо. Медь и мёд

У изголовья длинного стола – строгое кресло. Стулья вдоль стола выглядели попроще, но всё равно были искусны: обитые вишнёвой тканью, с золотым шитьём. В кресле сидел мужчина – он поднялся, стоило Юргену с Чарной зайти, но едва ли из вежливости. Скорее чтобы лучше их рассмотреть.

Мужчине было лет пятьдесят, но выглядел он моложаво. Хмурившийся, темноглазый. Одетый в кафтан кубретского кроя – плотно облегающий грудь и плечи, сужающийся в талии, из-за чего мужчина казался статным и стройным, как юноша. Ниже талии кафтан расширялся: ткань собиралась прямыми складками. На груди – ряды бронзово-золотых петлиц. Кафтан был подпоясан чёрным ремнем с железными украшениями, и там же, на поясе, висел кинжал в узорчатых ножнах.

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы признать в этом мужчине господина Грацека: Юрген так его и представлял. С неласковыми глазами, горбатым носом и густыми бровями – сразу видно, чародей-ястреб. Тёмно-каштановые волосы господин Грацек стриг довольно коротко, носил короткую же бородку клинышком.

И цвета, заметил Юрген. В этом зале и в наряде Грацека – негласные цвета Горного двора: тёмно-багряный и коричневый с бронзовым отливом.

Юрген поклонился. Скользнул быстрым взглядом по столу, гобеленам и чашам с огнём – жаль, что к гостям не вышли ученики Грацека; Юргену было бы любопытно на них посмотреть. Но похоже, не такие уж они и важные гости.

– Что вам нужно? – спросил Грацек вместо приветствия. – Кто такие?

Юрген принялся объяснять, кто они и у кого учатся, но взгляд Грацека не стал теплее. Он опёрся о стол костяшками пальцев, и только тут Юрген заметил, что при всей своей стати Грацек слегка сутулился.

– У меня нет с Йоваром никаких дел, – произнёс он сухо. – Что вы здесь забыли?

Юрген стал рассказывать и это – как он отправился в путь, чтобы разобраться, кто стоит за Сущностью из Стоегоста. Юрген не сомневался, что Грацек знал больше, чем он, и не удивился бы истории про чудовище и обвинение Йовару.

– Всё ещё не понимаю, – уронил Грацек, – при чём здесь я.

Что ж. Юрген ведь не ждал, что он будет настроен так же, как госпожа Кажимера?..

– Это тёмное дело, господин, – начал Юрген осторожно, точно пробуя носком тонкий лёд. – Я запутался и хотел бы просить совета.

– Совета? – осклабился Грацек и рывком сел в кресло. Присесть Юргену и Чарне не предложил. – А кто ты такой, чтобы просить у меня советов? Или ты пришёл, чтобы допрашивать меня в моём же доме?

Чарна стрельнула в Юргена взглядом. Отступила на шаг.

Ладно, сказал Юрген сам себе. Никто не обещал ему, что будет легко, и в конце концов, Йовар встретил учениц Кажимеры ещё менее гостеприимно.

Он смотрел на Грацека так, как всю жизнь смотрел на таинственную тьму чащи. Чернолесье научило его не торопясь взвешивать каждое слово и дело: слишком много там было существ сильнее и хитрее его, человеческого ребёнка.

– Господин Грацек, – сказал Юрген. – Я не хотел уязвить тебя. – (Думал, как обратиться лучше – на «ты» или на «вы», и остановился на первом. Он не знал, как кубретцы относились к иофатскому влиянию, но помнил о вражде Грацека с Кажимерой – и пошёл по пути, который был бы приятнее тому же Йовару.) – Моего мастера и мой двор обвиняют в преступлении, за которое нам придётся расплачиваться жизнями. Я пришёл к тебе не из наглости, а из надежды и страха.

Грацек откинулся на спинку кресла. Осмотрел Юргена с ног до головы, мельком глянул на Чарну.

– Ни я, ни мои ученики не имеем никакого отношения к этому чудовищу.

– Я знаю. – Юрген положил руку на грудь. – Никто не подозревает тебя, господин. – И почувствовав, что разговор стал чуть человечнее, указал на Чарну: – Прости, но могу я просить твоего разрешения?.. Пусть моя спутница сядет – она повредила ногу, пока шла по горам.

Грацек махнул рукой. Садись, мол.

Чарна робко устроилась на ближайшем стуле. Юрген остался стоять.

– Госпоже Кажимере не понравилось то, что я рыщу в поисках ответов. – Юрген криво улыбнулся. – Она приказала мне явиться к ней. И объяснила, что за созданием чудовища стоит колдун или колдунья, чьи чары похожи на чары Дикого двора или Двора Теней. Никто не думает, что в этом замешаны ты или твои ученики.

– Ещё бы думали. – Грацек отвернулся, медленно огладил уголки губ.

Нет, предположил Юрген. Ему казалось: Грацек так не рад любым гостям, потому что боится, как бы Кажимера не обратила внимание на Горный двор. И как бы он, Грацек, не занял место Йовара.

– Я подумал о каждом из Дикого двора, у кого хватило бы сил создать чудовище, – сказал Юрген. – Но разгадку не нашёл. И теперь я ищу того, кто мог бы рассказать мне про учеников Нимхе… Особенно – про шестого, её последнего ученика.

На лице Грацека – ни единого лишнего чувства.

– Меня можешь не спрашивать, – проговорил он холодно. – Я ничего не знаю.

Юрген сплёл пальцы за спиной.

Вот так, значит? Окольными путями не получается. Придётся спрашивать напрямую – а Юрген не был уверен, что это хороший ход.

– Быть может, господин, что-то знает твоя дочь?

Глаза Грацека полыхнули – почти как у змей на воротах. Он угрожающе подался вперёд. Процедил сквозь зубы: