Лихое время

Из Общества потребителей службы Читинской железной дороги 16 мая поступило в уголовный розыск заявление о краже лошади. Разбирательство «по горячим следам» привело на Новые места к дому Барановского, где проживал… Бизин!

Доказательства были неоспоримы. Старого прохиндея доставили в отделение уголовного розыска к Баташёву. После опроса в порядке дознания объявили Бизину постановление по обвинению в краже лошади и, отобрав от него подписку о «неотлучке из гор. Читы», отпустили.

Но 19 мая, после гибели Дмитрия Ивановича, Бизин, по настоянию Бойцова, оказался за решёткой. Показания о его тесной связи с Ленковым дал на очной ставке с бывшим купчиной Багров, рассказавший, что только с Ленковым бывал у Бизина раз семь и по поручению атамана несколько раз заходил, передавая свертки и условные словечки.

После такой информации дедка начали трясти целенаправленно. Много к нему накопилось вопросов, чрезвычайно много. Подключились к допросам и сотрудники ГПО.

У последних – интерес известный. Пришлось Бизину подробно, в деталях, вспомнить автобиографию. Сквозь зубы рассказывал о своём купеческом размахе при царе-батюшке, о бакалейной торговле в Чите, магазинах и публичном доме в Харбине (насчет последнего Бизин упорно отрицал), о шансоньетке Островской и её двоюродной сестре, полюбовнице, а потом и кратковременной супруге атамана Семёнова – Маше-цыганке.

В ответах же на вопросы о Ленкове Бизин стал окончательно скуп на слова. Выдавил из себя осторожно, что Ленкова в лицо знает, но последний раз встречался он ему год назад на базаре, а познакомились они, дескать, случайно, три года назад, когда простой кукинский крестьянин Костя Ленков продал и доставил Бизину подводу сена. Только и всего. Что Ленков занимается грабежами и ведать не ведал!.. Больше ничего от старикана не добились ни в угрозыске, ни в ГПО, куда был передан арестованный.

– Знаешь, Миша, – говорил после Бойцов Баташёву, – мне кажется, что Бизин и есть главная фигура в шайке. Понятно, что верховодил всеми этими гавриками в налетах Ленков, но вряд ли у него вот так организовать шайку да такую конспирацию устроить ума хватило. А Бизин, посмотри, – он же единственный высокограмотный в этом сборище. Такими делами, Миша, ворочал наш незабвенный Алексей Андреевич в прошлом, а нынче лошадку будет красть! Не вяжется всё это!

– Так они же все шкурники, Иван Иванович, ничем не брезгуют…

– Э, нет, Миша! Это кто слаще морковки ничего не видел – тому любая добыча за счастье, а Бизин так размениваться не станет. Слушай, а не пытается ли Бизин за таким пустяковым делом укрыться? Вот привлекают его за кражу лошади. Дело простое, до суда доведут быстро… И проходит наш дедок жалким конокрадишкой, совершенно в стороне от ленковской шайки. Сам по себе! Мелкий воришка! Каково, а?

– Думаешь? – озадаченно протянул Баташёв.

– Думаю, думаю! – с жаром продолжил Бойцов. – Старикан-то, Миша, ой как себе на уме! Далеко вперёд смотрит! И через проницательность свою понял, что спета песенка всей ленковской шатии-братии, как и самого атамана. Чего же за них держаться? Наоборот, самое время подальше в сторону уйти… Видимо, когда узнал, что убийство товарищей Анохина и Крылова – дело рук шайки, тут-то и зашевелил мозгами. Это злодеяние, Миша, громкий резонанс имеет. Сам знаешь, кто к нему хотя бы боком причастен – под расстрельной статьёй ходит. Вот Бизин и решил от разоблачения спрятаться… в тюрьме! Старику за лошадь много не дадут!

– А что, может, и так! Ничего… В гэпэо его ещё, думаю, на многое расколят! Вон, как взялись – за Самойловым целый конный отряд вверх по Ингоде послали!..

– Так… А здесь у нас кто? – Рассуждения Баташёва прервал заглянувший в кабинет новый начальник отделения Домбровский.

Назначен он был только вчера, 20 мая. Весь день провёл в Главном управлении милиции, поэтому с сотрудниками начал знакомиться сегодня.

4

Молодой, неполных двадцати шести лет, энергичный и решительный в суждениях до своенравности, Леонид Ильич Домбровский прибыл в Читу с Дальнего Востока. Там он приобрёл определенный опыт сыскной работы, но более был замечен именно своей кипучей энергией, независимостью суждений, смелыми оценками всего, с чем сталкивался, открытым критическим анализом ситуаций борьбы с уголовщиной.

Это очень нравилось в нём Моисею Яковлевичу Воскобойникову, который практически был ровесником Домбровского – два года разницы – и тоже прибыл в Читу недавно, временно пока занимая должность помощника заведывающего административным отделом МВД ДВР.