Лихорадка

Она сдержалась, чтобы не ответить грубостью. Джек умышленно провоцировал ее. Она видела эту гнусную ухмылку на его губах, видела, как вздернулись тонкие усы. Ему нравилось злить ее, он упивался ее страданиями. Ничем другим ему было не добиться ее внимания, и Амелия знала, что его заводила любая ее эмоция, пусть даже ярость.

Пожав плечами, она перевела взгляд на экран телевизора. Для общения с Джеком лучше всего подходило ледяное спокойствие. Достаточно было нацепить маску полного равнодушия — и он начинал беситься. Только так она могла показать ему, кто он есть на самом деле. Ничтожество. Пустое место. Уставившись в телевизор, она чувствовала, что обретает власть над ним. К черту этого мерзавца. Он не тронет, не достанет ее, потому что она этого не позволит.

До нее не сразу дошел смысл того, что она увидела на экране. Коричневый пикап, буксируемый полицейским грузовичком, расплывчатый силуэт мальчика с опущенной головой, которого под конвоем ведут в полицейский участок Транквиля. Когда Амелия наконец поняла, что происходит, она совсем позабыла о Джеке.

— …четырнадцатилетний мальчик задержан для дачи показаний. Тело сорокатрехлетней Дорин Келли было обнаружено сегодня утром на дальнем участке Слокам-роуд, к востоку от Транквиля. По показаниям анонимного свидетеля, пикап подозреваемого был замечен на этом отрезке дороги вчера около девяти вечера, и найденная улика вывела полицию на юношу. Жертва, жена начальника полиции Транквиля Келли, долгое время страдала от алкоголизма, что подтверждают жители города…

На экране появилось лицо женщины, в которой Амелия узнала кассиршу из супермаркета «Кобб энд Моронгз».

— Дорин была трагической фигурой. Она никогда и никому не причинила вреда, и я даже не могу поверить, чтобы кто-то посмел сделать с ней такое. Только чудовище могло оставить ее умирать на дороге.

На экране возникли носилки с накрытым телом, которые грузили в карету «скорой».

— Для жителей города, по иронии судьбы названного Транквиль, эта смерть стала новым ударом. Напомним, вчера произошла трагедия в старшей школе…

— О чем они говорят? — всполошилась Амелия. — Что произошло?

В водянистых глазах Джека вспыхнула отвратительная искорка удовольствия.

— Слышал сегодня в городе, — сказал он. — Сынку докторши хана. «Ной? Да нет, не может быть, чтобы он говорил о Ное».

— Сбил вчера ночью жену начальника полиции на Слокам-роуд. Так говорит свидетель.

— Кто именно?

Довольное выражение расплылось по всему лицу Джека, и его губы скривились в мерзкой улыбке.

— Хороший вопрос, а? Кто же это видел? — Он поднял брови, изображая удивление. — О! Чуть не забыл. Это ведь тот самый парень, по которому вы все сохнете? Ты ведь считаешь его необыкновенным. Да, пожалуй, ты права. — Он снова посмотрел на экран и расхохотался. — В тюрьме он будет смотреться необыкновенно.

— Отвали, мать твою! — Амелия выбежала из комнаты и бросилась вверх по лестнице.

— Эй! Эй, ну-ка, вернись и попроси прощения! — заорал Джек. — Черт возьми, тебе придется меня уважать!

Не обращая внимания на его гневные вопли, она направилась прямиком в спальню матери и закрылась там. «Только бы он оставил меня в покое на пять минут. Только бы позволил сделать один-единственный звонок…»

Она схватила трубку и набрала номер Ноя Эллиота.

К ее разочарованию, после четырех гудков включился автоответчик, заговоривший голосом его матери.

— Это доктор Эллиот. Сейчас я не могу ответить на ваш звонок, поэтому оставьте сообщение. Если у вас срочный вызов, свяжитесь со мной по пейджеру через оператора больницы Нокс, и я перезвоню вам, как только смогу.

Дождавшись звукового сигнала, Амелия выпалила:

— Доктор Эллиот, это Амелия Рейд. Ной не сбивал ту женщину! Он не мог этого сделать, потому что был со…

Дверь спальни распахнулась.

— Какого черта ты делаешь в моей комнате, маленькая сучка? — взревел Джек.

Амелия бросила трубку и с вызовом посмотрела на отчима.

— Проси прощения, — велел Джек.

— За что?

— За то, что нагрубила мне, черт побери!

— Ты имеешь в виду за «отвали, мать твою»?

Он отвесил ей такую пощечину, что у нее искры посыпались из глаз. Она прижала руку к горящей щеке, но не отвела взгляда. И пока она в упор смотрела на Джека, в ней как будто зарождалась невиданная силища. Когда он снова поднял руку, чтобы ударить ее, она даже не моргнула. Она продолжала смотреть на него; ее взгляд красноречиво предупреждал о том, что, если он ударит еще раз, то очень, очень пожалеет об этом.

Он медленно опустил руку, так и не осмелившись нанести удар. Он даже не попытался остановить ее, когда девочка вышла из спальни и направилась в свою комнату. Он не двинулся с места и после того, как она громко хлопнула своей дверью.

Клэр и Макс Татуайлер стояли у стола Линкольна и даже не собирались уходить. Они пришли в полицейский участок вместе, и сейчас Макс, достав из своего портфеля топографическую карту, под удивленным взглядом Линкольна раскладывал ее на столе.

— Что я должен здесь увидеть? — спросил Линкольн.