Лихорадка в квартале Маре

– Я читала газеты,– сказала она,– это кончилось одним махом?

– Одним махом, да.

Я вошел в свой рабочий кабинет и положил на стол пистолет, фотографию и пакет из розовой бумаги с надписью по диагонали голубыми буквами: «Розианн, чулки и тонкое белье». Потом сел, набил трубку, посмотрел на пистолет, фотографию и нейлоновые трусики, затем сунул все в ящик стола, оставив трубку в зубах, и схватился за телефон. Робкий и нежный голос, произнесший «Алло!», принадлежал Одетте.

– Говорит Нестор Бюрма.

– О! Доб… Добрый… я…

– Да. Теперь вам больше нечего бояться.

Она ничего не сказала.

– Алло? Вы еще на проводе? – спросил я.

– Да.

– Я хотел бы вас видеть у себя в кабинете. Здесь есть одна вещь, которая принадлежит вам.

* * *

Веселый шум с улицы Пти-Шамп врывался в комнату через открытое окно вместе с лучами весеннего солнца. Где-то в своей клетке пел скворец.

На ней был хороший черный костюм английского покроя, одна из тех моделей, где юбка имеет разрез сбоку, а под жакетом практически нет ничего или почти ничего. Красивое глубокое и многообещающее декольте. Красивая грудь. Красивые ноги. Красивая мордашка.

– Вы читали газеты, не правда ли?

– Да. Я…

– Дело ликвидировано. Не спрашивайте у меня разъяснений. Довольствуйтесь теми, которые дает пресса. Как все. Но я хотел бы вам сказать с глазу на глаз; кошмар, видимо, закончился.

– Я… я не знаю как… не знаю, что сказать.

– Не говорите ничего. Вы можете солгать.

– Солгать?

Я улыбнулся.

– Как и все прочие. Вы мне лгали время от времени. Я вам лгал то тут, то там. Так что получается…

– Мы в расчете?

– Почти. Потому что я должен вам кое-что вернуть. Мне надо отдать вам одну вещь, которую вы забыли здесь в спешке, волнении и лихорадке. Именно поэтому я и попросил вас прийти.

И выдвинул ящик стола.

– Вместе с другими вещами… Я хотел также вас увидеть еще раз, возможно, в последний. Вы так прекрасны! Когда встречаешь такую красоту, все остальное кажется гадким. На свете не так уж много красивых женщин. Вы. Моя секретарь. Мартина Кароль. Мисс Пирл, возможно… да… безусловно…

Я протянул ей фотографию, которую вынул из ящика. Она взяла ее тонкими дрожащими пальцами, долго изучала. Потом подняла на меня свои подернутые влагой глаза.

– Это мисс Пирл?

– Да.

– Она действительно очень хороша.

– Была…

Она заерзала на своем стуле.

– Да… это правда… я… Так что же я здесь забыла?

– Вы забыли ваши… в общем, вот это.

Я вытащил розовый пакет из ящика стола, потом трусы из пакета.

– Боже мой! Правда, я совсем забыла.

Она положила фотографию на мой бювар.

– Извините, что не вернул их раньше, но был уверен, что у вас есть еще и другие. А потом их присутствие здесь навевало на меня всякие мысли. О! Не то, что вы думаете! Нет… Ну, а теперь… вот. Можете их забрать. А я сохраню этикетку. На память. Здесь все написано. Цена, номер продавщицы, день покупки. Это очень интересно, дата покупки… Я вас встретил в тот день чисто случайно, как раз тогда, когда вы только что купили этот милый пустячок… Когда мы встретились? Давайте вспомним, 6 апреля. А теперь прочтем дату покупки: «5.4… пятого апреля». Вот так! Вы купили этот предмет туалета накануне того дня, когда мы встретились с вами совершенно случайно. Или в день нашей встречи вы несли его вернуть обратно?

Она нервно засмеялась.

– Ну да, конечно! Разве я вам не говорила?

– Слишком быстро.

– Что слишком быстро?

– Вы слишком быстро хватаетесь за спасительную ложь. Но так это или иначе, не имеет значения. Выслушайте меня. Я сказал, что вам нечего больше бояться, и это правда. То, что должно было произойти, произошло. Латюи, убийца Кабироля и Баду, мертв. Но я хочу полной ясности между нами. Вы купили эти трусики на улице Пти-Шамп, чтобы оправдать ваше присутствие на этой улице. Вы купили их пятого числа, потому что именно начиная с этого дня вы бродили вокруг моего офиса в надежде встретить меня совершенно случайно. Не увидев меня пятого, вы вернулись шестого. Если бы не встретили шестого, то опять пришли бы седьмого. Тоже случайно. Но никогда не надо играть со случаем. Самый настоящий случай сделал так, что вы забыли здесь эту покупку, контакт со мной состоялся, она выполнила свою функцию и потеряла для вас всякое значение. Естественно, об этикетке вы не подумали.

По глупости она попыталась сопротивляться.

– Значит, я разыграла перед вами комедию?

– Совершенно верно.

– Не понимаю, зачем.

– Потому что это вы убили Кабироля.

Она побледнела как воск, и с тихим стоном съежилась в своем кресле.

– Не падайте в обморок. Возможно, вам не удастся имитировать это так безупречно, как в прошлый раз.

Черта с два. Она не упала в обморок, а вскочила со своего кресла и встала напротив меня, упершись руками в стол. Ее лицо было в нескольких сантиметрах от моего, грудь бурно вздымалась под жакетом. С яростью в голосе она начала говорить: