Лики женщин

- Мой сын, даже если он по голову в дерьме, - всё равно настоящий бриллиант, - часто повторяла мама.

Позже Аида уже от самого Ромуальда узнала, что втроем они грабили пожилых людей, которые в почтовых отделениях получали свои пенсии. Началось это случайно, как простое хулиганство, а потом стало выгодным, лёгким и практически безопасным делом. Один вырывал сумку из рук старухи и убегал, а два другие вроде бы кидались помогать пострадавшей, давая возможность первому скрыться. Они уже третий год так развлекались, когда их всё-таки вычислила милиция. А за ними уже была расправа с одним пенсионером, который не захотел просто так свою пенсию отдать. Они его побили, а когда их поймали, он был в инвалидном кресле после тяжких телесных повреждений.

Начинали они свою деятельность будучи несовершеннолетними, а к моменту ареста, двум было уже по девятнадцать. Адвокату, видно, хорошо заплатили, и он уговорил Ромуальда взять ответственность на себя. Ему как несовершеннолетнему дали три года лишения свободы, из которых один год он отсидел в тюрьме, а два года был на поселении.

Всё это выложил ей Ромуальд, когда приехал из своей деловой поездки. Аида с невинным видом задала ему один-два вопроса с подковыркой, и он сразу понял, что мама что-то ей рассказала, и, конечно, предстоящий процесс развенчания, низвержения героя разъярил его не на шутку:

-Что ты всё выискиваешь, выкапываешь? Да, я такой! Я сидел в тюрьме за хулиганство в своей стране и здесь, в Америке, полицейские тебе об этом сказали. И мой сын сейчас в тюрьме, тоже за хулиганство. Это неправда, что я тебе раньше рассказывал, что меня изнасиловали, когда мне было шесть лет. Просто у соседского мальчишки, ему было тогда семь лет, была классная ашичка, я вымаливал её у него, хотел купить, предлагал обмен, а он сказал, что подарит мне её, если мы полежим вместе. Это было немного больно, но длилось всего 40 секунд, я досчитал до сорока, и ашичка была моя. И в тюрьме меня трахали все. Что ты хочешь ещё знать, спрашивай, я тебе всё расскажу сам. Хватит вынюхивать! Ты хотела меня сделать счастливым, для этого ты должна стать, как я, а не наоборот. Вместо благодарности за подарки ты мне истерику устраиваешь. Достали вы меня все!

Зинаида не успела даже рта раскрыть, как он хлопнул дверью и ушёл. Вот это да! Права была тётушка, что это криминальная среда, но не до такой же степени! Зинаида не знала, что это за ашичка, за которую её «богатый и гордый, из интеллигентной семьи» муж отдал свою девственность. Хадича, которая была тоже среднеазиатского происхождения, объяснила ей, что это небольшая, размером в половину спичечного коробка, один – на два – на три сантиметра, косточка с округлыми краями из овечьей ноги. Её использовали для игры в кости, которая когда-то была очень популярной в Азии среди детей и даже взрослых.

Зинаида невольно начала думать о стремлении людей к различным «ценностям», за которые они платили бешеные цены, шли на преступления, жертвовали честью, достоинством, рисковали своей и чужой жизнью. А на проверку временем, жизненным опытом, возрастом эти ценности оказывались такими вот ашичками. И каким же надо быть умным, чтобы не стать жертвой такого неадекватного желания в любви, в политике, в приобретении недвижимости, драгоценностей, во всём – во всём, к чему люди стремятся иногда, как бабочка на огонь свечи. И страшные уроки сгоревшей бабочки или повешенного Саддама Хусейна (и этот перечень наказанных за неадекватные желания нескончаемый!) никого ничему не учат! Так мало ведь для счастья нужно на самом деле. И никакие деньги, бриллианты, власть, большая или маленькая, форма носа или вес к этому никакого отношения не имеет. Иначе не повесилась бы на электрическом шнуре молодая, красивая девушка, единственная наследница миллиардов одной из крупнейших в мире компаний.

После такого выброса агрессии Ромуальд приходил спокойный, к сказанному не возвращался, как будто давал время переварить всё и сделать выбор. У Зинаиды был один выбор: ждать разрешения на пребывание в стране. Тем более, что Ромуальд безумно любил ребёнка и говорил Аиде, что он всё сделает для них. Он постоянно жаловался на боли в спине, ходил по каким-то врачам, но пока всё было бесполезно, лучше он себя не чувствовал и по этой причине не работал, как раньше, по- чёрному.

Наконец-то Зинаида смогла въехать в свою студию. На радостях она позвонила тёте:

-Я чувствую себя, как королева! Ромуальд купил новую диван-кровать, Я хоть выспалась по-настоящему.

Когда Ромуальд мог сделать что-то для своей молодой семьи, он чувствовал себя героем, делал попытки к близости, но Аида по-хорошему, без излишних эмоций говорила ему:

-Дай мне хоть привыкнуть к твоим новостям.