Ликующий джинн

Уезжали городские Стрельцовы назавтра, ранним утром. Бабушка провожала их до автобусной остановки. Услышав голоса во дворе, на крыльцо вышла рано встающая Евдокимовна.

— Нинку разбудить, что ли? — спросила она.

— Незачем, — распорядилась мама. — Мы, может, еще приедем. Нине спать до десяти, а сейчас шесть.

Евдокимовна бросила на Славика недружелюбный взгляд.

— Слава те, Господи, на этот раз без фокусов обошлось.

— А что за фокусы, бабушка? — Мама уже взялась за калитку.

— Да цирк они с Кубиком в прошлый раз надо мной устроили.

— Что за цирк? — Мама успела выйти за калитку, мысли ее были далеко уже от деревенских забот.

— А! — махнула рукой Евдокимовна. — Старая для них, что игрушка, можно с ней какие хошь игры играть… — Да вот только… — Но старуха и тут махнула рукой. — Вы лучше поторопитесь, а то здесь пассажиры-то редки, шофер может и не остановиться.

На том они и расстались с Евдокимовной.

Уже в поезде мама вспомнила свой вопрос.

— Так какой цирк?

— Цирк? — прикинулся непонимающим Славик. — А-а… — и тоже махнул рукой, уверовав в силу этого жеста. — Она пришельцев тогда случайно увидела и своим глазам не поверила. Подумала, наверно, что это мы с Кубиком над ней подшутили.

Мама только тяжело вздохнула. Сын врет на каждом шагу, и с этим надо будет что-то делать.

В окне мелькали те же перелески, болота, домики-будки, но, честное слово, они выглядели лучше, чем тогда, когда Стрельцовы ехали в Егоровку. Может оттого, что все-все расцвело.

Развязка

Папа встретил их на перроне. Когда они сели в его машину и захлопнули дверцы, он сказал:

— От вас пахнет молодым укропом, маминым домом, лягушками и закатом.

— А вагоном поезда случайно не пахнет? — сказала уставшая от дороги мама.

Первый звонок был от Стаса:

— Ты где пропадал?

— Бабушку проведать ездили. Какие новости в городе?

— Нужно спросить: "Как дела?", перец! С каких это пор тебя стали интересовать городские новости? О деревне не спрашиваю. Представляю, как тебе там было весело!..

Второй звонок — от неизвестного. Трубку сняла мама, неизвестный прилежно подышал в трубку, на мамины вопросы не ответил и трубку повесил.

Третий — от Шандора.

— Привет Славик скажи пожалуйста что означает выражение "крыша в пути"?..

Потом, разложив вещи, поужинав и вдосталь повздыхав и покачав головой над мужским "порядком", наведенным папой за неделю, за телефон основательно села мама.

— Представляешь — целую неделю провела на огороде!..

Экзамены — после недельной подготовки — оказались не таким уж сложным делом, больше было нервов.

Славик после экзамена по русскому сунулся к Елене Матвеевне с листком, написанным в деревне.

— Какое сочинение? — не сразу включилась русачка. — Новояз? А-а… — Елена Матвеевна мыслями была уже далеко от последнего урока. — Покажешь мне его первого сентября. А вообще — молодец… — На величественном лице русской императрицы появилось что-то вроде одобрения.

Генус, палковидный "матеша", выслушивал ответы снисходительно, чуть иногда кивая и долго после этого не останавливая головы — словно слыша неведомый другим ритм, ритм, в котором он жил. Наверно, это был ритм математики.

Выйдя из класса, где главенствовал Генус, Славик вздохнул было — как полагается вздохнуть после года учебы и последнего экзамена, как полагается вздыхать, почуяв огромный каникулярный простор. Вздохнул было… Но — выстрел из-за угла — вздох перехватила постоянно точившая его мысль о шефе-роботе. Тот ведь не оставит его в покое, пока не заберет молстар! Пока… кто его знает, чего он еще захочет!

— Переэкзаменовка? — обеспокоенно спросил его папа, дежуривший у входа.

— Да нет, четверка. Там Стас зашивается у доски. Пап, может, я пешком до дома дойду?

— Ни в коем разе! — чьей-то фразой ответил папа. — Только что перейти в шестой класс — и топать домой пешком, как какой-нибудь унылый двоечник?

А Славик хотел из уличного автомата позвонить Кубику, мама будет дома еще целых два дня, к телефону не подойдешь.

Вечером после экзаменов. Скамейка

— Мам, — сказал Славик решительным голосом, когда на часах "пробило" полдевятого, — вон скамейка, видишь? — Мама стояла в кухне, у плиты, папа пил чай, Славик подошел к ней.

— Ну и что?

— Я хочу туда пойти.

— Зачем?

— Ну, мам, ну говоришь же ты по телефону!

Папа поднял от чая заинтересованную голову.

— Это совсем другое дело — мои телефонные разговоры. Дался тебе этот… — тут мама стала подыскивать нужный эпитет, и подыскала, но не произнесла его, — …двор! — Эпитет наверняка было слово "дурацкий", но в день сдачи экзаменов говорить его не стоило.

— Они там восполняют пробелы в образовании, — вставил папа.

— Как бы это образование не взяло верх над нормальным, — известной всем школьникам фразой ответила мама. Подумала чуть и сказала: — Ладно. Иди. Только ненадолго.

Уф! Ой-е-ей! Уй! Ура!

— О чем базар? — спросил Славик, подходя к скамейке, нагруженной народом, как шлюпка во время кораблекрушения.

— Есть базар. — Скамейка к нему повернулась: редкий в последнее время гость на вечерних посиделках, он должен быть в курсе ее страстей. — Вот Скряба…

— Момент истины…