Ликующий на небосклоне

– Присяги от тебя не требую. Мне нужен грамотный советчик в делах с Кемет. Подвластные земли мои разрослись. Границы вышли к самой Оронте. А на том берегу стоит Кадеш – город подвластный Обеим Землям. Значит, вскоре мне придется вести переговоры, обмениваться послами и дорогими подарками. Ты знаешь обычаи, знаешь язык, письменность…

– В мирных переговорах рад буду помочь, – согласился Амени.

– Вот и славно! Тогда отправляемся в Хаттусу. Там жрецы объявят вас супругами перед Богами.

– Но великий! – испугалась Меритре. – Как же без Солнечного храма? Где мы будем давать клятву верности?

– Солнце везде одинаково, – ответил на это Суппилулиума, – восходит на востоке, заходит на западе. Я читал труды твоего отца, великого Эхнэйота. Ты удивлена? Чтобы быть сильным правителем, надо кое-чему учиться у других, более могущественных властителей. Он утверждает, что Бог един, только имена у него разные. Так, какая разница, перед чьим жертвенником вы дадите клятву? Перед Йотом или перед нашим Богом Грозы. У нас есть Бог Солнца. Хотите, поклянитесь ему. Я вас не неволю. Поступайте, как знаете. Ваше счастье в ваших руках.

34

За Бычьими горами страна лежала обширная, необъятная. Крутые горные кряжи сменялись зелеными долинами, уходящими далеко за горизонт. Быстрые звонкие ручейки сбегались в полноводные реки. Земля каменистая, местами совсем не подходящая для посевов. Но сколько ее здесь! На равнинах леса произрастали редкие, и все по большей части – низкие, лиственные. Только иногда в долинах шумели густые рощи. А возле больших рек склоны гор покрывали непроходимые заросли кизила. Из-за скудности горной земли, местные жители занимались в основном скотоводством. Амени впервые увидел такие огромные стада быков и овец.

В первое время он и Меритре неуютно чувствовали себя в новых условиях жизни. Приходилось носить колючую шерстяную одежду, спасаясь от ночных холодов. В сандалиях много не находишься; надо было привыкать к грубым кожаным сапогам с острыми загнутыми носами. Обувь поначалу натирала ноги, зато ступни не собьешь об острые камни.

Еда простая: жесткое мясо, соленый сыр и перстные лепешки. Пиво отвратительное, горькое, без специй. Амени очень удивился, когда ему предложили скисшее молоко. Разве можно пить испорченное молоко, да еще с солью? Но еще противнее оказалось молоко местных коз. Хоть и утверждали, что оно лечит от многих болезней, но пить его можно, только плотно зажав нос. К простой воинской пище он так же долго привыкал. Ну что это за еда: лепешка, на ней топленый жир и кусок соленого сыра. Потом живот бурлит, что Хапи на порогах. Еще ужаснее казалось то, что мясо, рыбу и даже овощи жарили на коровьем масле или на жире. Оливковое в этих краях было очень дорогое и применялось, в большинстве случаев, для приготовления лечебных мазей. На берегах Хапи только очень бедные люди готовили себе пищу на коровьем масле.

Городов в землях Хатти построено много. Обязательно каждый город защищали крепостные стены, – высокие, прочные, с множеством квадратных стрелковых башен. Глубокие рвы с водой часто окружали стены. Во многих городах, внутри еще имелись цитадели. И строители здесь работали умелые. Конечно, таких изящных дворцов и храмов, как в Та-Кемет не возводили, но зато умели прямо на скалах соорудить неприступное укрепление из булыжника и глины. Все говорило о том, что в землях Хатти постоянно велись войны. Но народ жил приветливый, гостеприимный и трудолюбивый.

– Объясни мне одну вещь, – попросил как-то Амени у Мурсили. – Ваши воины самые сильные и отважные. Многие в совершенстве владеют любым оружием. Строй держат так, что тяжелым колесницам трудно пробиться. Но все они землепашцы, ремесленники и пастухи в мирное время занимаются своими делами. Каким образом правителю удается собирать и в короткое время обучить непобедимую армию?

– У нас все с рождения – воины. Никого обучать не надо. Но все время войной жить невозможно, – ответил Мурсили. – Ты заметил, что народ Хатти не единый. У нас множество племен. Чтобы свободно общаться, надо знать хотя бы хаттский язык, хурритский и лувийский, не говоря о множестве наречий. Раньше в наших краях племена делились на народы воинов и народы тружеников. Одни работали, другие воевали. Но видно, так Боги устроили мир, что народы тружеников всегда выживают, а народы воинов – исчезают. Землепашец с пастухом никогда не будет воевать, а коль что случится недоброе, помогут соседу. С воинами – все наоборот. Когда встречаются два ветра, поднимается буря, и они оба гибнут. А сила наша не в количестве копей и колесниц, а в единении. Любой землепашец, трудясь на далеких полях, или пастух, пасущий стада где-нибудь далеко в горах, знает: если его несправедливо обидят или, еще того хуже, ограбят, всегда на его защиту встанет Хаттуса и накажет преступников. В наших землях никто не смеет брать чужого и обижать слабого.

– Мне рассказывали, что хетты жестокие и бессердечные, но среди воинов я вижу митаннийцев, касков – ваших злейших врагов и даже ахеявов, что живут далеко на западном побережье.