Ликвидатор

– Говори, – потребовала рация.

– Беглые копы из Вашингтона, детектив полиции Тернер и сержант Рассел, – сообщил автоматчик. – Говорят, у них к вам дело имеется.

И снова воцарилась тишина. Казалось, все даже дышать перестали, чтобы не пропустить ответ Тейлора. Детектив невольно поймал себя на мысли, что боится. Воображение готовило его к самому худшему.

«Сейчас генерал скажет: «Убейте их», нас пристрелят и зароют на заднем дворе. А что? Некоторые ему за это еще и спасибо скажут – мы ведь, если верить СМИ, убийцы, подрывники, продажные копы и вообще чуть ли не террористы…»

– Спускаюсь, – прохрипела рация наконец. – Отбой.

– Кажется, ему стало интересно, – сообщил Бородач с ухмылкой. – Вам везет, господа.

Тернер едва удержался от нервного смешка. Говорить о везении двумя полицейским, по которым плачет смертная казнь, как-то уж слишком жестоко. Впрочем, Бородач им не друг и не брат, чтобы думать об их чувствах. Автомат в его руках только подтверждает, что они по разные стороны баррикад. По крайней мере, до тех пор, пока Тейлор не убедит своих «псов» в обратном.

От невеселых мыслей детектива отвлекли шаги, которые донеслись с лестницы. Как и следовало ожидать, это был легендарный Джон Тейлор.

Генерал пристально смотрел на них сверху вниз, и Тернер невольно почувствовал себя крошечным и незначительным, точно песчинка, одна из миллиардов, триллиардов прочих, в то время как фигура генерала была монументальной, как древняя скала, бывшая здесь с самого начала времён. Такие люди рождены, чтобы вести за собой, собственным примером вдохновлять ведомых на подвиги во имя общей цели. Стать Тейлора вызывала благоговейный трепет, а голос его резонировал, как у матерого оперного певца.

– И что же от меня понадобилось двум полицейским из далекого Вашингтона? – прогремел он, хмуро глядя то на детектива, то на чернокожего сержанта.

Один из телохранителей хотел было ответить, но Тейлор поднял руку, призывая его к тишине, – и вправду, зачем нужен «испорченный телефон», если все можно узнать из первых уст?

Рассел вопросительно посмотрел на друга, и тот едва заметно кивнул: мол, выкладывай, за этим же и ехали.

– Мы бежим от Эдварда Уоррена, – ответил негр, глядя на генерала исподлобья.

– У меня здесь разве приют для всех, обиженных Синдикатом? – выгнул бровь Тейлор.

Он смерил сержанта скептическим взглядом, и тому стоило больших усилий, чтобы не отвернуться.

– Я слышал, что вас подозревают в восьми убийствах, – сказал генерал.

– Клевета, – отозвался Рассел.

– Как и то, что в квартире твоего спутника нашли взрывчатку и материалы для изготовления бомб?

– Нас подставили, – продолжал упираться негр.

– То есть, ты предлагаешь поверить тебе, а не фактам? Я правильно понял?

– У нас есть компромат на Эдварда, – заявил сержант. – Точнее, на его любимца, мистера Джонсона, которого грохнули пару дней назад… Ну вы наверняка слышали, о нем все СМИ трубят без умолку.

Тернер хранил молчание – лишь смотрел на генерала угрюмо, будто уже даже не надеялся, что хозяин ранчо им поверит. Ну а, собственно, с чего б ему верить? Вторглись на его ранчо – пусть невольно, но все-таки. На всех новостных ресурсах их клеймят убийцами; сообщается о восьмерых погибших, причем семь из восьми – копы, а двое из этих семи и вовсе коллеги Тернера, с которыми он служил бок о бок два десятка лет. В его собственной квартире нашлись взрыватели и пластид, и этот факт уже никак не оспорить – он задокументирован в протоколах и растиражирован в СМИ.

Если они опубликуют свой ролик теперь, никто не поверит, что их подставил «злобный Эдвард Уоррен». Скорее, люди заподозрят в них диверсантов, подкупленных главным противником Синдиката – генералом Тейлором.

Лидер Легиона, надо думать, понимал это, как никто другой. И потому его совсем не радовал визит двух опальных копов в его аризонское логово.

Следующие слова Джона только подтвердили опасения Тернера.

– И какой прок от вашего компромата после всего, что произошло? – спросил Тейлор, строго глядя на негра. – Вы сами себя давно скомпрометировали, вам никто не поверит.

– Но они могут поверить вам, – заметил Рассел.

– Если я поддержу двух беглых преступников? Мне кажется, ты ошибаешься. Причем крупно. Скорее, я просто опорочу собственное имя.

– Но вы даже не знаете, о чем идет речь!

– А мне и не надо, – равнодушно пожал плечами хозяин ранчо. – Не хочу, чтобы в прессу просочилась информация о том, что генерал Тейлор, де, спонсировал все эти убийства. Мы с вами не заодно.

В этот момент у Тернера будто что-то внутри оборвалось. Он наконец-то понял, что надежды нет… да, в общем-то, и не было никогда. Выходит, что все действительно напрасно. Выходит, зря они крались потаенными тропами, скрывались от патрулей, прятали лица от случайных прохожих, способных их опознать. Тейлору, как и прочему миру, оказалась не нужна правда. Все, о чем он думал, это собственная репутация.

В конечном счете получалось, что генерал мало чем отличается от своего злейшего врага, и разочарование, вызванное этим фактом, словно опытный боксер, буквально выбило дух из легких детектива.