Ликвидаторы

А ведь пока еще ГалаСоюз кое-как держался – удавалось скрывать информацию о Двери от репортеров центральных каналов, хотя в последние дни по обитаемым планетам поползли слухи, которые уже не остановить. Еще немного – все станет точно известно, и тогда на Тизеллу хлынут толпы паломников, мечтающих собственными глазами увидеть Чудо.

Вполуха прослушав эти новости, Сергей начал понимать, отчего пилот готов с ним «брататься». Он, Воронин, теперь знаменитость. Герой. Без пяти минут обладатель ордена или звезды от президента ГалаСоюза. Теперь постоять с Сергеем рядом, пожать руку – большая удача.

Наверное, он должен все время улыбаться, делать «cheese» в камеру, только вот не хочется. Потому что он остался один, и это – горькая страшная правда, которую не отменят ни награды, ни восторженный рев толпы зевак.

«Метлы-117» больше нет. За все заплачено по очень высокой ставке, неимоверно высокой. Как быть с этим?

…Сергей первым выпрыгнул из кабины грузовика возле КПП тренинг-базы. Хмуро мотнул головой попутчику, коротко поблагодарил водителя, прошел к дежурному офицеру, вытащил отпускной билет.

– Куда мне теперь? – тихо спросил он, когда капитан испуганно взмахнул ладонями, словно желая показать: какие документы, парень? О чем ты, Белоснежка?! Кто же тебя не знает?

– Куда? – угрюмо переспросил Сергей.

– К командиру базы, – ответил капитан. – К генерал-лейтенанту Гаврилову, лично в кабинет. Он ждет.

Сергей мотнул головой, прошел через линии защиты, мельком глянув на надпись над воротами: «Я стреляю, следовательно, я существую».

– Ты был прав, Клещ, – тихо сказал Сергей, вспомнив разговор на Цикаде, после схватки с беглыми зэками. – Прав! Это затягивает. Я стреляю, а значит, я – живу. Только так! Ведь если попробовать как-то иначе – это уже не я. Другое существо, бесхребетная амеба. Ты не хочешь стать таковой, потому ушел в группу тотальной зачистки и вернулся на Илану. Я тоже не хочу!

Почему обычная жизнь теперь кажется убогой, пресной, блеклой? Как еда без соли и специй… Города, пропахшие пóтом? Серые дома-коробки? Унылые ячейки жилищ? Люди называют их квартирами, думают, это их рай. Нет! Только в диком, первобытном мире, где каждую секунду идет схватка за жизнь, человек – велик! Человек, который умеет вовремя стрелять. Там нет стен. Там нет клаустрофобии. Там нет правил. Там не бывает старости. Там я, хомо плазмометус, – царь и бог!

…Когда-то раньше он боялся генерал-лейтенанта Гаврилова, пытался стать незаметной букашкой, если командир базы ликвидаторов лично присутствовал на тренингах «сто семнадцатой», а теперь Воронин без робости постучал в дверь, распахнул ее.

– Разрешите?

– Входи, сержант Белоснежка, – отозвался Гаврилов и жестом ладони указал на стул. – Садись! Что глаза такие удивленные? Сержант! Опыта у тебя, конечно, маловато. Опыта командира подразделения, я это имею в виду. Ну, ничего, дело наживное. Зато другого опыта, боевого, хоть отбавляй. Позади Илана, Форост, Брик, Цикада… Да еще Тизелла, с этой, чтоб ее, Дверью, из-за которой в ГалаСоюзе теперь настоящий переполох.

Короче, так, сержант! Опыт управления – дело наживное. Поможем. Научим. Подскажем. Все прочее у тебя есть. Мозги. Работа в боевых условиях. Да и фартовый ты, против этого не попрешь. В общем, принимай под свое управление зонд-команду. И никаких возражений! Поможем! Научим! Подскажем! Нам нужны профессионалы высокого класса, и каждый из них – на вес золота. Вопрос по тебе уже решен и согласован на всех уровнях. Жалованье увеличено, согласно новому штату, на который ты зачислен. Так что, сержант, я не предлагаю думать. Думать тут не о чем, считай, ты просто слышал приказ. Обещаю, с ходу в пекло твою команду никто не бросит, всем дадут время накопить опыт – и тебе, и твоим бойцам. Никаких планет типа Иланы!

Воронин ничего не ответил.

– А вообще, если без официоза, ты – молодец. Отличная работа, особенно на Тизелле! Против банды – высший класс! Говорят, скоро будет подписан приказ правительства о твоем награждении. Но это так, по секрету, между нами. Кстати, с тебя сняты обвинения в убийстве четырех студентов колледжа. Ты полностью реабилитирован, чист перед законом. Можешь работать спокойно.

Сергей опять не отозвался.

– Что молчишь?

– Есть! – ответил Воронин, поднимаясь со стула.

– И все? – со странной усмешкой поинтересовался Гаврилов.

Сергей пожал плечами, посмотрел на командира базы.

– А что, разве существует выбор? Ясно ведь было сказано: решение уже принято. Меня просто поставили в известность. В таком случае необходимо приложить руку к виску, сказать «Есть!» и выполнять.

– К пустой голове руку не прикладывают, – усмехнулся генерал-лейтенант, отлично зная, что не говорит ничего нового для Воронина. – Головного убора нет, значит, честь не отдается. Ладно, иди, герой! Дежурный по штабу отправит с тобой рассыльного, показать команду. У тебя два месяца, чтобы сделать из них матерых волков!