Лилия между тернами

Неужели это нормально, вот так просто говорить о том, что он стал свидетелем столь интимного момента, и даже ничуть не смущаться?

— Марин, Марин, постой! Прости, я трепло и нахал! — Миша опять дернулся так, что чуть не свалился вниз. — Просто мне хотелось сказать тебе, что то, что я видел тогда… ну, в общем, мы можем просто забыть и нормально общаться. Тебе не нужно избегать меня. Я понимаю, что по-хорошему я тогда должен был уйти, но, блин, я не мог отвести от тебя глаз. Короче, извини, что пялился.

Я молча кивнула, начиная чувствовать себя чуть лучше.

— Я заметил, что теперь здесь постоянно околачиваются серьезные парни мрачной наружности. У Риммана неприятности? — соскочил на другую тему Миша.

— Похоже, его единственная неприятность — это я. А все остальное просто производные.

— Да ладно, Марина! Я видел физиономию Риммана мельком в последние дни, и знаешь что? Если у него такая довольная морда лица от тех «неприятностей», которые ты ему доставляешь, то скажи мне, где такие неприятности выдают! Я прям сейчас в путь тронусь! И кстати, не хочешь переместиться в сад? Сидеть тут, как воробьи на подоконнике, конечно, прикольно, но на качелях было бы удобней. Я могу пива захватить.

— Боюсь, вынуждена отказаться, супер сосед.

— Все. Понял. У тебя домашний арест.

— Вроде того. Мы поссорились с Римом. Точнее, он со мной. И, кажется, серьезно, — зачем я говорю это почти незнакомому парню?

— Да брось ты! Что ты натворила? Целовалась взасос с одним из этих парней, что пасут дом, и он поймал вас? — засмеялся Миша.

— Нет! Зачем бы мне это делать? — шокировано уставилась на парня я.

Миша неожиданно закатился, буквально всхлипывая от смеха.

— Черт, у тебя было такое лицо! Боже, Марина, это же шутка! Так что ты такое страшное совершила?

— Вряд ли я могу тебе рассказать. Это сложно.

— В отношениях, похоже, вообще нет ничего простого. Можешь хотя бы попробовать. Обещаю молчать и не давать тупых советов.

Я сосредоточилась на собственных босых ступнях, болтающихся в воздухе. Мне почему-то очень хотелось рассказать ему хотя бы для того, чтобы поговорить хоть с кем-то. Но только как это сделать?

— Просто сегодня приходил… кое кто. И этот человек думает, что у него на меня есть права. Точнее, они и были раньше. Но в последнее время все очень сильно изменилось. Совершенно изменилось. И, в общем, я поняла, что не смогу быть с ним. Ни по какой причине. Но… — слова застряли у меня в горле.

— Но дело в том, что и Римман тебе ничего не предлагает. Так?

— Да.

— И ты чувствуешь себя потерянной?

— Да. Словно я в темноте и не знаю, куда идти. Возвращаться в свою жизнь на прежних условиях я не хочу, точнее, скорее всего, просто уже не смогу. Но и Римману, похоже, не особо нужна. То есть у нас вроде бы все хорошо… было. Но мы ничего не обсуждаем. Никаких планов. А в моей жизни всегда были четкие перспективы, и в таком положении я чувствую себя очень плохо.

— Почему ты не спросишь его прямо?

— Я пыталась, но, видимо, как-то плохо, потому что он не стал со мной об этом говорить. Я не слишком сильна в этом. А сегодня, после того, как мой… то есть этот человек ушел, Римман взбесился. Он обвинил меня в том, что я его просто использую. Что уйду от него… когда обстоятельства изменятся. Но я не понимаю. Он ведь ни разу и не предложил мне остаться! Как мне понять, чего он хочет, если мы не говорим об этом?

— Ты не думала, что он уходит от прямого разговора, потому что боится? — серьезно посмотрел на меня Миша.

— Римман боится? Ты, верно, шутишь? Чего он может бояться? — нервно усмехнулась я.

— О, вы, женщины, даже не представляете, насколько мы боимся услышать от вас прямой отказ. Нам проще оставить все, как есть в подвешенном состоянии, чем точно знать. Мы, мужики, только корчим из себя офигеть каких независимых. На самом деле мы нуждаемся в вашей любви и одобрении.

— Но я все равно не понимаю. Чего он ждёт от меня, если не хочет говорить и давать мне хоть какую-то почву под ногами, хоть намек на будущее?

— Может, просто что ты будешь его любить? Просто так, без слов, как говорится, по умолчанию. Я понимаю, что звучит как-то сопливо, но поверь, каждому нужно, чтобы его любили. Просто некоторые так отчаиваются этого дождаться, что обрастают огромными шипами и орут во всеуслышание, что им все это на хрен не нужно. Но это вранье, просто защита. Просто, может, Римман хочет, чтобы ты рассмотрела его сквозь все колючки сама, без подсказок, и полюбила таким. Решила, что останешься и просто поставила его перед фактом, что не бросишь и не уйдешь.

— Это сложно понять. Разве можно просто взять и сказать — «Я остаюсь, хочешь ты этого или нет»?

— Поверь, иногда даже нужно. Мы такие твердолобые, что порой нужно долбануть посильнее. Попробуй просто сказать ему, что не хочешь его бросать, и никуда ему от тебя не деться.

— А если он опять наорет на меня или прогонит?