Лиловые бабочки

— Ты… ты что… ты что наделала… зачем… поясни…

— Я сняла гипс, — спокойно заметила я.

— Зайчик, еще же три дня носить… — схватился за голову Илья. — Подожди… Ты же не ездила в больницу? Нет?

— Нет, я дома сняла. Сама. Зачем мне ездить в больницу, — пожала плечами я и похромала на кухню. — Чай будешь? Завтрак? Что хочешь?

— Придушить тебя хочу, — зашипел обозлённо Илья. — Страшно. Сильно. Нет, не придушить. Убить тебя хочу.

Я вздохнула.

— Тогда пойдём в зал. Лучше там, на диванчике.

— Ты что, с…ка, играешься, что ли? — разъярённо заорал Илья. — Я тебя больше двух месяцев ждал, а ты… гипс снимаешь без меня? Где твоя совесть?

— Нету, — согласилась я, почесав ногу.

Илья ошарашено глядел на меня, бодро хромавшую в зал.

— Ты… специально. Ты знала, что для меня это важно, но всё равно сделала это. Зачем? Поясни. Я… не понимаю. Стоп… а с кем я вообще разговариваю?

— А есть разница? — развалилась я на диване.

— Это же не Куся сделала, Куся не могла… — тяжело дышал Илья. — Это ты… ты, падла… Руська!

— Я не Рус, — уверила я.

— Рюк? — неуверенно произнёс Илья.

— Не-а.

— Эта… м-м-м… барышня, как её… Алёна…

— Не-а, — вздохнула я. — Не суть, кто. Главное, гипса нет. Вот.

Илья лихорадочно размышлял. Вскоре он принял решение.

— Где гипс? Я его надену. Ещё не время. Врач говорил, что еще три дня…

— Не знаю, вероятно, в толще мусорок, — цокнула я. — Хотя… вообще мусоровоз уже вывозил мусор, так что мой гипс мчится куда-то на переработку или на свалку.

— В смысле, ты реально его выкинула? — завизжал-заистерил Илья.

— Илюш, я не хочу тебя расстраивать еще сильнее, но врач его снял еще три недели назад. Задолго до твоего приезда. Подумай сам: я же накладывала гипс в Москве. Откуда ещё мне знать, как в поликлинике Питера расположена травматология и рентген? Я, между прочим, жестко прокололась на этом, но ты даже нее обратил на эту мелочь внимания…

На Илью страшно было смотреть. Он попеременно бледнел и краснел. И он явно разозлился. Ужасно разозлился.

— Ты меня обманула, — прорычал он. — Зачем? Это была чья гениальная идея? Руськи?

— Илюш, пожалуйста, не паникуй, — миролюбиво заметила я. — Зато мы можем, наконец, нормально, общаться на равных… Ничего хорошего в процедуре снимания гипса нет, поверь. Муторно и скучно.

— Ну ещё бы, — прошипел Илья. — Зато сейчас будет весело. Я зол. Где… твой молоток для мяса?

— На кухне. В ящике. Будешь мне заново ногу ломать, чтобы вернуть гипс?

Илья нехорошо усмехнулся.

— А ты как сама думаешь?

— Ну, — задумчиво произнесла я. — Я определенно была плохой девочкой. Меня надо наказать. Жестоко наказать за обман.

— Играешься? Весело тебе? — прорычал Илья. — Напрасно. Сейчас плакать будешь. Кровавыми слезами.

— А, ну наконец-то, — улыбнулась я. — А я всё думала, когда ты психанешь. Илюх, ты мне ту же ногу сломаешь или другую?

— Обе! — рявкнул Илья, роясь в ящике со столовыми приборами.

— А-а-а… — цокнула я понимающе. — Настолько зол? А врачу что скажешь? Как появилась травма? Надо ж как-то натурально, чтобы не заподозрили тебя, милый. А ты сможешь натуралистично отыграть убитого горем друга или влюбленного? Слушай, я сейчас подумала… Если я вылупилась из кокона, может, мне снова шагнуть из окна? Как считаешь?

— С…ка …банутая, ты вообще меня не боишься, что ли? — рассердился Илья. — Бессмертная? Я не шучу.

— Молоток в другом ящике, психопат ты мой дорогой, — заметила я. — Там, кстати, ещё ножи были. Я вчера перед сном наточила. Все. Сковородка в духовке. Скалка на сушилке. Хз, чем там тебе удобнее.

— Кухонный топорик нашёл, — мрачно произнёс Илья. — Тебе хана.

Я посмотрела на него и начала торжественно декламировать:

— Ты прав. Одним воздушным очертаньем

Я так мила.

Весь бархат мой с его живым миганьем —

Лишь два крыла.

Не спрашивай: откуда появилась?

Куда спешу?

Здесь на цветок я легкий опустилась

И вот — дышу.

Надолго ли, без цели, без усилья,

Дышать хочу?

Вот-вот сейчас, сверкнув, раскину крылья

И улечу.

Илья с совершенно невменяемым видом смотрел на меня.

— Это Афанасий Фет, — хихикнула я. — Стихотворение называется «Бабочка». Было написано в 1884 году. Краткая историческая справка. Кстати, я на столе, на всякий случай, подготовила бинты, вату, «Хлоргексидин» и прочее…

— Я понял, — хмыкнул Илья, опуская топорик. — Ты нарываешься. Ты… меня осознанно провоцируешь. Зачем ты это делаешь? Чего хочешь?

— А как сам думаешь? — шально улыбнулась я, медленно расстегивая на себе рубашку и широко разводя ноги в стороны. — Злость — это же… м-м-м… сильная эмоция. Смотри, какой ты возбужденный. Вот-вот лопнешь. А ты ещё не видел, какая я подготовленная… у-у-у… Так ты сначала меня поломаешь, а потом… или наоборот? Как хочешь? А, я поняла: на фиг тебе секс. Просто убьёшь. Но имей в виду: если что, я в центре композиции хочу быть. Самая жирная и наглая бабочка. Прям максимально крупный снимок. Так… и это… не кидай мне красных бумажных бабочек на труп, имей уважение. Хочу фиолетовые. Против белых ничего не имею. А красные — это смотрится дёшево.

Я захихикала и принялась провокационно покачиваться, напевая и сладострастно закатывая глаза: