Лиловые орхидеи

Минуту я разглядываю ее прекрасное тело. Ее раны превратились в едва заметные шрамы, которые со временем, скорее всего, совсем исчезнут. Ребра у нее еще чувствительны, так что я напоминаю себе, что с ними надо обращаться осторожнее. Зато ее грудь – вполне законная добыча, так что я наклоняюсь и ласкаю языком ее соски.

– О боже, – стонет она. – Как мне этого не хватало.

– Больше никогда, – говорю я, отстраняясь от ее горячей плоти. – Мы больше никогда не будем расставаться, милая.

Бэйлор хватает мою рубашку, чуть не срывая ее с меня, чтобы дотронуться до моей кожи. Я с радостью ей помогаю, ее руки исследуют каждый сантиметр моей груди. Я встаю вместе с ней, осторожно придерживая ее только за задницу. Иду к двери, но она меня останавливает.

– Нет, Гэвин. Давай займемся любовью здесь, в этом кресле.

Я вопросительно приподнимаю брови.

– Если мне что-то и нравится в Лос-Анджелесе, так вот этот вид, – говорит она, кивая на окно.

Я тут же ставлю ее на пол, и мы быстро избавляемся от оставшейся одежды. Затем я придвигаю кресло прямо к окну, чтобы Бэйлор могла в него смотреть и видеть волны, разбивающиеся о скалы, когда она двигается на мне и выкрикивает мое имя.

Сгодится для ее книги.

Бэйлор, Мэддокс и Скайлар в последний раз сходили на могилу Кэлли, пока я занимался делами перед полетом. Мне пришлось нанять транспортную компанию, чтобы перевезти свою машину и все, что было в квартире, но я хотел все сделать в лучшем виде, поэтому я арендовал еще один частный самолет, чтобы вернуться в наш постоянный дом.

Когда мы набрали высоту, я подмигиваю Мэддоксу, он встает и идет в маленькую кухню, где его ждет стюардесса.

– Он опять пошел в кабину пилота? – спрашивает Бэйлор.

– М‐м‐м, – мычу я, а Скайлар улыбается.

Через минуту Мэддокс выходит из кухни с горой картошки фри высотой с дом. Я прокашливаюсь, и Бэйлор отрывается от окна.

– Боже милостивый!

Она смеется, глядя, как Мэддокс балансирует с тарелкой, пытаясь не упасть.

Я откидываю ее столик, и Мэддокс на него ставит тяжелую тарелку. Бэйлор удивлена, что картошка предназначалась ей. Она улыбается мне.

– Поиграем в «Двадцать вопросов»?

Я дрожу. Я никогда этого раньше не делал. Я хочу, чтобы все было идеально.

– Не двадцать, – говорю я. – Всего один.

Я киваю Мэддоксу, он садится рядом со мной, так что мы оба сидим напротив Бэйлор. Он говорит:

– Мы с папой хотим, чтобы ты тоже стала Макбрайд, мам.

Он указывает на тарелку – на самом верху на несколько соломинок картошки надето кольцо с бриллиантом.

Она закрывает рот рукой. Слезы текут по ее щекам, когда я беру кольцо и вытаскиваю из него картошку. Я отодвигаю тарелку и встаю на одно колено, а Скайлар шмыгает носом у меня за спиной.

– Бэйлор, наша история началась восемь лет назад. Но осталась незавершенной. Дело в том, что я хотел жениться только на одной женщине. Только одну женщину я бы попросил стать моей женой. Только с одной женщиной я хочу провести вместе всю свою жизнь.

Я тянусь к сумке, которую Скайлар принесла на борт. Я достаю маленький букет лиловых орхидей и протягиваю его Бэйлор.

– Я хочу быть парнем, который заставит тебя плакать от счастья. Я хочу быть парнем, который даст тебе жизнь, о которой ты мечтала, когда тебе было пять лет. Я хочу, чтобы наша история стала самой прекрасной историей любви, которую ты когда-либо напишешь.

Я беру ее за руку и надеваю кольцо ей на палец.

– Милая, ты выйдешь за меня замуж? Сделаешь этих двух Макбрайдов самыми счастливыми из всех живущих мужчин?

Бэйлор улыбается сквозь слезы и кивает.

– Да, – плачет она. – Конечно, да.

Я обнимаю ее, и Мэддокс немедленно присоединяется к нашим объятиям. Так и нужно, ведь теперь мы семья. Навсегда.

Эпилог

Полгода спустя

– И сколько нужно ждать? – спрашиваю я, когда она возвращается из ванной и залезает в постель рядом со мной.

– Три минуты, – отвечает она.

Я ставлю таймер на телефоне.

– М‐м‐м, – произношу я, и мы оба смеемся – ни один из нас не знает, чем занять время до того, как мы выясним, изменится ли наша жизнь навсегда.

Я играю с ее обручальным кольцом, вертя его у нее на пальце.

– Как продвигается книга? – спрашиваю я.

Она улыбается:

– Думаю, это лучшая из моих книг. И я, в сущности, почти закончила.

– Правда? – говорю я. – И как она заканчивается?

– Пока не знаю.

Бэйлор кивает на ванную, где на тумбочке лежит тест на беременность.

– Но скоро мы это выясним.

Как по заказу, на телефоне пищит таймер. Мы медленно поднимаемся и идем по деревянному полу к ванной. Бэйлор прикрывает глаза – в пижаме и со спутанными волосами она выглядит как девочка.

Я направляю ее, пока мы наконец не оказываемся перед шкафчиком. Я держу ее дрожащую руку. Или это у меня дрожит рука? Я спрашиваю:

– Посмотрим вместе на счет «три»?

Она кивает, ее прекрасные глаза все еще закрыты.

– Давай, – говорю я. – Раз… два… три!

Я смотрю. Она бросает быстрый взгляд. Мы улыбаемся.

Благодарности