Лиловый (I)

-- Раяна, -- повторил Искандер, встревоженный. Понемногу приходило осознание того, что это всего лишь сон; смутное, покойное, с ним и раньше такое бывало, и это тоже бывало раньше, и Раяна...

Ты даже отомстить за нас не можешь, холодно добавила она. Одержимые убили нас, безумец сжег нас в огне, а что делаешь ты? Вместо того, чтобы убивать одержимых, ты просто ездишь всюду следом за каким-то мальчишкой, который сам толком не знает, что делает.

-- Это не так, -- ответил Искандер. Комната медленно таяла, и солнечный свет больше не был солнечным, но Раяна оставалась; вокруг них вдруг воцарилась ночь, непроглядная и беззвездная, и Раяна стояла в песке, по-прежнему в этом голубом платье, и смотрела на него своими темными глазами. Собственного тела он больше не чувствовал, но не обращал уже внимания: ведь это был сон, да и все равно было неважно, важнее были ее слова. -- Мы Одаренные, и мы будем бороться не просто с безумцами, а с самим темным богом.

Правда ли? Пока вы ничего не делаете. Ты убил хоть одного одержимого, папа?

Искандера охватило мучительное, беспокойное чувство: слышать слово "папа", произнесенное этим холодным голосом, было донельзя странно и почти что страшно. Губы девочки по-прежнему оставались неподвижными.

-- Да, несколько раз нам доводилось сражаться с ними. Раяна, пойми, главное -- не месть... Сколько бы одержимых я ни убил, вас мне уже не вернуть.

Тогда, может быть, тебе не стоило убивать того безумца, который поджег наш дом?

Мутное тяжелое негодование поднялось в нем. Он смолчал.

Значит, тебе наплевать на нас, папа, сказала Раяна. Наверное, ты вообще рад, что избавился от нас, теперь ты можешь путешествовать в свое удовольствие и вообще делать все, что хочешь.

-- Нет! Это не так! Я бы все на свете отдал ради того, чтобы вернуть вас!

Но нас уже не вернуть.

Искандер ощутил обреченность. Раяна была права, он и сам знал это: их уже не вернуть... только во снах можно снова видеть их, только в его душе они продолжают жить, обе, и Раяна, и Ясмин...

Почему ты не отправляешься в Хафиру убивать безумцев?

-- Я совсем скоро отправлюсь туда. Я буду убивать одержимых днем и ночью, столько, сколько смогу. Я отомщу за вас, если этого ты хочешь.

Серьезно? Тогда почему ты путешествуешь с еще одним безумцем, и он до сих пор жив?..

***

Холодное утро обжигало легкие воздухом. Острон дремал верхом на верблюде, потом резко вскинулся, сам не зная толком, что его растревожило. Все было мирно, Исан скрестил ноги в собственном седле, закрыв глаза, возможно, тоже спал, Сунгай привычно ехал впереди, и Хамсин сидела на его плече: должно быть, только что вернулась с очередной разведки и готовилась спать. Подумав, Острон нагнал джейфара и вполголоса спросил:

-- Все в порядке?

-- Как сказать, -- буркнул тот. -- Мы почти прибыли в Ангур. Должно быть, скоро увидим его на горизонте. Но Хамсин докладывает, что город окружен оравой одержимых, и хотя они обороняются, со всех сторон она видела подтягивающиеся отряды безумцев.

-- Так мы прорвемся через эту осаду и разгоним их.

-- ...Да, -- помедлив, согласился Сунгай. -- Думаю, давно пора показать, на что мы способны. Ничто так не укрепит дух остальных, как знание нашей силы.

Острон передернул плечами, и по ним пробежалось голубоватое пламя.